Арина внимательно посмотрела на него, Бейдер ответил таким же внимательным взглядом и продолжил:

– Вы что-нибудь слышали об этом оружии? Я расскажу вам. Во-первых, в таком скором появлении этого оружия виновата, в какой-то степени, очередная гонка с Америкой. Во-вторых, аналог его применялся давным-давно, еще во времена Афганистана. Но это применение было единичным. Использовали его в самых несложных операциях чтобы иметь возможность провести эксперимент без серьезных последствий для этой операции, специальное вещество RWCZ-464 вкалывали не больше десятку солдат. Но критерии отбора таких солдат были очень жёсткими: желательно сирота или антисоциальная личность со средним здоровьем, без детей, без цели в жизни. А самый главный критерий – он не нравился руководству. Его и направляли в так называемый расход. Вкалывали вещество – и при попадании пуль даже в жизненно-важные органы солдат еще мог функционировать порядка трех часов. Проблема была в том, что тело к моменту транспортировки сильно усыхало, поэтому таких товарищей домой, в СССР, всегда отправляли «Грузом 200». Вот такая история. Затем эксперименты проводили и в чеченскую войну, но только в первую. Во второй не стали больше экспериментировать. Очень дорогостоящие разработки по таким веществам. Да и эффект у данного препарата был незначительный. Тело жило, но исполняло только те задачи, которые ставились перед ним последними – до того, как вкалывали это вещество. То есть если стрелял, то стрелял до конца, только пулемет или винтовку вкладывать в руки успевай. Если тащил груз, то еще пару часов будет тащить. Не останавливаясь. Ровно до того момента, как перестанет действовать вещество. А вот если в рукопашную пошел, то тут, если противников не оставалось, мог и на своих сослуживцев обратно с кулаками пойти. И остановить его уже было невозможно. А самое главное, если ты давал человеку этот препарат до того, как в него попадала пуля, то он через двенадцать часов умирал в жутких и мучительных конвульсиях. Тело быстро усыхало и принимало совершенно нечеловеческие формы.

Перед самым началом Третьей мировой наши шпионы выяснили, что американцы разрабатывают биологическое оружие для своих солдат с кодовым названием Pandora. И наши поспешили расконсервировать свою старую задумку. Проект был заново развернут. Проблема была в том, что довести до ума такой сложный медицинский и биологический проект за такой короткий промежуток времени было невозможно. Нужны были тестирования, выявления и исправления побочных эффектов. По большому счету на подобные проекты нужно выделять как минимум лет десять, а как максимум – лет пятьдесят. Но нам выдали это так называемое оружие на незаконченном, абсолютно сыром этапе. И проблема в том, что, вколов это лекарство любому живому человеку, на выходе ты не получишь суперсильного бойца. Ты получишь бойца с серьезным ранением. До шести часов он находится в сознании и еще шесть часов – в вегетативном состоянии, после которых тело отключается. Да, человек будет выполнять команды, он будет стрелять идти или ползти, но думать он будет совсем плохо. А если вколоть это обычному, не раненому бойцу, то на выходе ты получишь уже не человека. У него будет общее ухудшение жизненных показателей. Он разучится нормально читать, передвигаться, будет медленно и механически есть – и только ту пищу, которую практически не нужно будет жевать. Еще человек разучится разговаривать. А причина в том, что в момент введения данный препарат заставляет на двенадцать часов тело двигаться и исполнять команды, но при этом мозг человека усыхает, и нервная система перестает получать большинство импульсов, которые получало до этого. Медицинский кейс с мутноватой жидкостью, как раз содержит образец сыворотки «Осовец-2», с действующим веществом RWCZ-464 тип 4.