– Ещё пятьдесят метров вперёд!

Головин кивнул.

Будто услышав Билли, прибыло ещё подкрепление оптимизаторов. Они сразу выдвинулись вперёд в качестве ударной силы. Теперь их было десять, но некоторые уже имели повреждения.

69

69

Головин побежал за ними, чувствуя уверенность и какой-то задор.

Только что он стрелял навскидку, и почти все выстрелы были точными. В момент отчаянной атаки думать об этом он не мог, но сейчас даже испытывал какую-то радость.

Однако радовался он недолго, поскольку на новом месте их встречал совсем другой противник.

Шагающие машины почти вдвое крупнее тех, что были на прежнем рубеже. У них имелась другая защита и более мощное оружие. Огонь оптимизаторов не нанёс им фатальных повреждений, в то время как ответный залп разметал атакующие порядки, и снова на Головина с Билли обрушился дождь обломков и брызги раскалённых технических жидкостей.

Марк ощутил ожог на правой щеке, а Билли вскрикнул, схватившись за плечо, куда прилетел большой обломок.

Но пока ещё Головин продолжал бежать и стрелять, стараясь вовремя определить тех, кто вот-вот выстрелит в ответ.

Встречные заряды секли стены и пол, взметая облака испарённой материи. Но в какой-то момент Марк обнаружил, что бежит один – последний оптимизатор, прыгавший на подбитой опоре, был снесён сдвоенным залпом, а враги были совсем близко.

Головин уже мог рассмотреть их, однако по-прежнему не мог понять – живые ли это существа или же роботы.

Фасеточные глаза, блоки аппаратуры, опоры, манипуляторы, выносные штанги с каким-то дополнительным вооружением.

И ещё они оказались крупнее, чем выглядели издалека. Наверное, это был фокус станции, желавшей подбодрить своих защитников.

«А Билли, благодаря шлему, всё это кажется лишь слегка утомительной пробежкой», – подумал Головин и снова увидел свои мысли, словно текст на чёрном фоне. И ещё эта тяжесть в груди, и странное жужжание.

Но нет, это было не жужжание.

Свет и цвета вернулись к Головину, и он увидел склонившегося над ним Билли, который тряс его и что-то кричал.

Шлема на напарнике не было, остатки бороды были опалены, из рассечённой щеки текла кровь.

– Марк, ты жив?! Марк!