– С вашего позволения, я должен сказать, что никогда не хотел ставить вас в неловкое положение, – ответил я после долгих раздумий. – Я лишь придерживался плана, как и всегда, и продолжу следовать ему.

– Даже если стратиг прикажет обратное?

– При всем уважении, я прекрасно помню, каково было условие моего вызволения с Эмеша. Вы сказали, что Бассандер должен будет держать меня под строгим контролем. Но я никак не возьму в толк, зачем вы послали меня, если хотели получить еще одного Бассандера.

Мне показалось? Или рыцарь-трибун в самом деле улыбнулась? Так или иначе, она молчала, и я добавил:

– Как бы то ни было, мэм, новые приказы стратига Хауптманна показались мне пораженческими, и я счел, что мои действия принесут больше пользы Империи и человечеству, чем подчинение и возвращение с капитаном Лином на Коритани. Если до этого дойдет, я готов понести ответственность за свои действия на «Бальмунге».

Брови Смайт взлетели вверх за полсекунды до появления на лице улыбки. Она повернулась и улыбнулась старшему офицеру, который сунул пальцы в кармашек на поясе и передал начальнице один хурасам.

– Надеюсь, не дойдет, – сказала та, поворачиваясь ко мне.

Как я выяснил позднее, они заключили насчет меня пари. Кроссфлейн ожидал, что я стану умолять о пощаде, Смайт – что я останусь при своем мнении. Потом я узнал от Бассандера, что эти двое частенько заключали такие пари.

– Мы творим историю, – заявила она. – Мирные переговоры со сьельсинами и последующий мир.

– Времена мирные[38], – добавил Кроссфлейн.

Сколько лет воевали эти двое? Сколько лет бодрствования? Когда они начали сражаться, были ли седые волосы Кроссфлейна еще черными, а на лице Смайт еще не было шрамов? Та тяга к битвам и славе, та жажда служить, что позвала их из давно забытых домов, исчезла, превратившись в свойственное всем старым воякам чувство долга перед семьей сослуживцев, которое превыше даже любви к родине.

Они, как многие солдаты, знали цену войны и потому мечтали о мире.

– Что ж, трибун, я с вами, – ответил я.

– Хорошо. – Смайт открыла ящик стола. – Тогда вам понадобится вот это.

Она положила на стол мой меч. У меня отвисла челюсть.

– Полагаю, это ваше? – спросила Смайт.

– Откуда он?..

– Лорд Сагара передал его Бассандеру. Больше не теряйте, – сказала она и со вздохом повернулась к двери в личные покои. – Можете идти к своему экипажу.

Я взял меч и приготовился уходить. Привычная тяжесть и потертая кожа рукояти заставили меня почувствовать себя как дома.

– И вот еще что, Адриан, – окликнула меня рыцарь-трибун.