– Только в моем легионе, – продолжила Смайт, – служит двадцать тысяч солдат, а таких легионов у нас тысячи.

Тут она перешла к моему плану, поставив на стол проектор. Перед нами появилось детальное изображение спиральных рукавов Галактики.

– Мы здесь. – Красная точка зажглась там, где рукав Наугольника соприкасался с галактическим центром. – А вот здесь вы на нас нападали. – Оранжевые точки усыпали плотный звездный кластер в Вуали Маринуса. Сотни планет. Тысячи. Миллиарды потерянных жизней. – А вот все наши владения. – Территория Империи очертилась дружелюбным синим; княжества Джадда, Лотрианское Содружество, Дюрантийская Республика, Демархия Тавроса и десятки других, меньших государств от рукава Персея до края Галактики и до очага боевых действий в Наугольнике окрасились зеленым.

Миллиарды звезд. Десятки тысяч планет. Триллионы людей.

На лице аэты появилось выражение, которое я принял за шок. Ужас. Я понял, что мой план кусается. Сьельсины были хищниками и требовали соответствующего отношения. Нужно было научить их послушанию. Можно было даже пристыдить их и заставить заключить мирный договор без кровопролития. Уванари сдалось, потому что его били. Подчинялось нашим требованиям, потому что было в нашей власти, под впечатлением от нашей силы. Если сила была единственным, что понимали сьельсины, то с ними следовало говорить на языке силы.

– Так много… – тонким, приглушенным голосом произнес князь, но тут же обуздал себя. – Мы не склонимся перед вами! Не станем рабами yukajjimn!

Они действительно не понимали, что такое компромисс. Либо ты хозяин, либо раб. Партнерства и дружбы для них не существовало. Концепция равенства для сьельсинов была столь же чуждой, как они сами для нас.

– Не рабами, – подчеркнуто возразил я на галстани для удобства моих компаньонов.

Рабыня перевела.

Несмотря на многозначительные взгляды Смайт и Кроссфлейна, я продолжил:

– Мы будем соблюдать нейтралитет на равных правах. Просто закончим войну.

Араната оскалился прозрачными зубами.

– Нейтралитет, – повторил он, как будто никогда не слышал такого слова. – Его не бывает. Мы станем вашими игрушками.

Я поджал губы, вспоминая недавнюю дискуссию о том, чтобы позволить сьельсинам нападать на норманцев и так помочь нам расширить экспансию в Вуали. Но от необходимости отвечать меня спасла Смайт.

– Мы не станем вам указывать. Будем помогать друг другу, – предложила она.

– Служить друг другу? – скривился Араната. – Позор.

Слово «служить» в данном контексте означало нечто гораздо более личное, нежели дипломатические отношения. Наши слова пролетали мимо ушей друг друга, оставались непонятными собеседникам.