Глава 8.

Глава 8.

Пекло.

Дом.

— Сын… — голос Горца надтреснутый и в нём чувствуется такая усталость, такая печаль. И ему всё равно. — Ты пришёл… оставь… я не жилец… оно… оно уже проникло в меня…

Дима чуть отстранился, посмотрел в грязное, обросшее лицо отца, в его печальные, уставшие глаза. Его собственные сверкнули янтарём, гневно.

— Не затем я пёрся через половину Улья, чтобы оставить тебя здесь, папа. Удумал тоже, помереть… бросить всех. Нет. Ты будешь жить. Ради неё. Ради меня. Ради себя самого, понял? — он чуть повысил голос.

Горец снова сфокусировал взгляд.

— Ты не понимаешь…

— Всё я понимаю. Давно уже понял. И давно надо было тебя найти, вытащить из этого дерьма, в которое ты сам себя загнал, отец. Так что давай, напрягись. Один раз, — он глянул вниз, оценивая картину.

— Сын…

Медоед снова глянул в лицо отца. Взгляд его с каждой минутой становился всё осмысленнее.

— Мне не чудится? Это же ты, Дима?

Медоед улыбнулся, слёзы текли по его лицу против воли. Каким он помнил отца, сильным, рассудительным, а сейчас… сейчас надо помочь ему снова стать тем же. Не обрубком с кашей безумия в голове.

— Это я, пап. На самом деле, прохрипел Дима.

— Я видел её… и хочу к ней…

— Я тоже вижу её иногда. Во снах… но я здесь. И ты мне нужен…