— Райк, ты меня слышишь? — слабый, прерывающийся помехами голос Мари подействовал успокаивающе.

— Да Мари, я тебя слышу!

— Райк, я поставила тебе свой кислородный баллон. Его хватит на два часа.

— Отлично, у тебя был запасной? — Ослабив хватку, он мягко оттолкнулся от стены, поворачиваясь лицом к Мари. Даже через шлем был виден пепельно-серый оттенок её лица, — Мари, что случилось?

— Я подлатала твой баллон и поставила себе, но его хватит на несколько минут. Ты… побудешь со мной это время?

— Мари, что ты такое говоришь, сейчас мы разделим воздух, и…

— Не выйдет, нет инструмента.

— Значит забери свой баллон обратно, сейчас же! — Райк дёрнулся, но облачённая в ремонтный костюм Мари была куда сильнее, и она осторожно придавила его к стене.

— Райк, я уже смирилась. Лучше я, чем ты.

— Мари, ты не можешь умереть, пожалуйста! — взмолился Райк. Сделав паузу, она ответила:

— Наверное, я должна была умереть давно. Сразу же, после того как на Хрустальном восстании расстреливала гражданских. Я заслужила смерть, но ты нет. Ты важнее меня!

— Мари, я… Я сейчас сделаю что-нибудь, дай мне только подумать! — решительный тон подбадривал скорее не Мари, а его самого.

— Ты уже сделал для меня больше, чем должен был, — ласково прошептала она, — ты дал мне цель, веру в себя и позволил почувствовать себя любящей и любимой. И теперь… я умру не в одиночестве, — её тиий голос сводил с ума. Райку казалось, что с каждым словом она затухает, словно догорающие угли в камине.

— Экономь воздух, говори поменьше и лучше слушай меня. Я буду с тобой на связи, сейчас что-нибудь придумаю, и… — тут Райк не выдержал и замолчал. Что он может сделать для неё? Даже если они полетят к доку, там их встретят эксплойтеры. Вряд ли люди так быстро взяли контроль над станцией.

— Всё в порядке, Райк. Я должна была это сделать, — с нажимом сказала она. Он услышал её короткий всхлип.

— Мари… Милая Мари, всё будет в порядке. Подмога в пути, скоро появится человек Алексея и вытащит нас, — Райку требовалось прилагать немало усилий, что бы его голос звучал уверенно. Он не должен показать ей что боится. Только не сейчас. Но он боялся. О, да. Раньше на волоске висела только его жизнь, но Мари́… Она была всего в одном шаге от смерти.

— Твоя мама так мило называет тебя. Райчи. Можно я тоже буду так тебя звать?

— Конечно можно!

— Знаешь, я ведь не верила, что ты на самом деле любишь меня. Я ведь убийца. Боевая машина. За что меня любить?

— Мари, то, что ты сделала, осталось в прошлом. Та Мари, которую я знаю, не убийца. Ты целеустремлённая, сильная, ты заботишься о своих друзьях и, конечно же, ты бесподобно красива! — Райк говорил искренне. Тогда, когда она призналась ему в любви, Райк не испытывал острых эмоций, но сейчас они обрушились на него лавиной. Когда Мари призналась ему в своих чувствах, его бесстрашие улетучилось, снова вверяя во власть страха. Неужели эти чувства так сильно взаимосвязаны? Любовь невозможна, без страха потерять любимого человека? И сейчас он боялся. Сухой ком в горле мешал говорить, глаза слезились.