А потом для адмирала начался его персональный ад, потому что орудия крейсеров сосредоточили огонь на бронекапсуле фрегата. Она как раз очень удобно торчала из одного из пяти фрагментов корпуса. Крейсера за спинами наших кораблей, конечно, разгадали суть манёвра, но было уже поздно. К моменту их подключения к бою бронекапсула вместе с куском обшивки большей частью превратилась в пар, а меньшей — в разбросанный по системе космический мусор. Валери даже не пожалела с десяток ракет, не удивлюсь, если специально их и сберегала ради такого случая.

Одним словом, когда мой истребитель прошёл мембрану защитного поля «Добро пожаловать в ад!», всё самое интересное было уже позади, и теперь нам предстоял бой с совершенно непредставимым финалом. Но мои офицеры, невзирая ни на что, были воодушевлены: наша авантюра в который уже раз увенчалась успехом. Так почему бы не выгореть и второй её части? Именно такие мысли читались на лицах улыбающихся мне бойцов сопротивления. Ну а валькирия… Выражение её лица выделялось и здесь. Сытая кошка — ни дать, ни взять. Обожравшаяся сметаны, измазавшаяся в валерьянке с головы до лап, и теперь тихо балдеющая в удобном кресле — вот самая точная ассоциация, которая возникала у меня при взгляде на Ри.

— Мне понравилось, котик, — муркнула девочка в самое ухо, когда я занял своё место. При этом она так мило двигала попкой… Вроде бы устраивалась поудобней, но удобней почему-то становилось не ей, а мне. И с каждым движением удобство только… нарастало.

— Я тоже тебя люблю, кошка. С обшивки твой фейерверк смотрелся знатно, — и я зарылся в её волосы, прикусил ушко, чтобы скрыть от команды накатившую волну удовольствия.

— А я вот думаю: что было бы, если бы тебя подобрала какая-нибудь ласточка… — продолжала провоцировать эта оторва.

— У ласточки нет когтей — это раз, а два… я не для того умирал на Земле, чтобы в космосе меня ловили ласточки. Только валькирии уносят с поля боя павших героев. Чтобы они в чертогах рая для воинов — Вальхаллы — гуляли, пили вино и портили непорочных дев.

— Языкастый? Знаешь же, какое применение языку обычно находят республиканки, и всё равно нарываешься. Кстати. А непорочные — это какие?

Очень неудобный вопрос она задала! Я на секунду завис, чтобы быстро понять всю глубину подготовленной мне ловушки. Вот ведь умная, чертовка! Одно слово — Высшая. Но от ответа меня спасло не иначе, чем чудо. На наших глазах один из вражеских крейсеров, не получивший серьёзных повреждений, вдруг отвалил от схлестнувшихся в ожесточённой рубке флотских группировок и начал медленно отруливать по направлению к звезде. Вскоре от него пришёл сигнал. Он предназначался не флотским, а именно нам. Компьютерщик запустил присланный по системам связи файл и с ошарашенным лицом перекинул его на один из капитанских голографических дисплеев со словами: «Вам нужно это увидеть, капитан».