Но это все вне службы, а на работе – сухарь сухарем, ходячий параграф. Не таким его поначалу увидел капрал, совсем не таким. Впрочем, жизнь кого только не обламывала. Вида тоже поначалу горел, мечтал мир изменить. Сейчас успокоился – жив, здоров, зарплату платят, ну и слава богу, есть на что семью содержать. Вон сына скоро учиться отдавать, так что готовь, папаша, денежку.

С этими невеселыми мыслями после очередного утреннего развода Вида со своим патрулем направлялся в Зеленый квартал, когда его окликнул Ажан.

– Капрал, помнишь наш разговор о человеке с рапирой в трости?

– Я еще помню, как меня в церкви венчали десять лет назад, – грубовато ответил Вида. Еще бы, месяц не вспоминал, а сейчас сподобился, господин начальник.

Но сержант грубости вроде как и не заметил:

– Кажется, нашел я его!

Оказалось, этот месяц Ажан работал втайне ото всех. Как он умудрился не привлечь к себе ничьего внимания – загадка, но смог же! По вечерам, когда добрые граждане считали, что сержант полиции развлекается с козочками, тот выходил от них с черного входа и отправлялся в неприметный дом, что расположился прямо напротив жилища адвоката Вержа, поднимался на чердак и в веселом обществе мышей бегающих и летающих через окно рассматривал гостей господина адвоката.

И однажды повезло. Пришел к Вержа полноватый мужчина с тростью, поднялся в кабинет, в котором свечи горели, а окна остались незашторенными. О чем хозяин с посетителем говорил, Жан, конечно, не слышал, но было видно, что в какой-то момент они стали ругаться. И тут мужчина выхватил из трости клинок и приставил к горлу адвоката. Убийства не случилось, собеседники успокоились, и вскоре гость ушел.

А следующим вечером, уже затемно, появился вновь. И этим подарком судьбы сержант смог воспользоваться – проследил до дома, в котором объект, очевидно, заночевал. Жан назвал адрес, от которого у Вида кольнуло в сердце. Это был тот самый адрес, мамаши Шантерель[48]. Ее и девчонок, которых к взрослой работе приобщили.

– Ну так пойдем, схватим его! – азартно воскликнул капрал, крепко схватив собеседника за руку.

– А домишко по кирпичику разнесем? В назидание потомкам? – легко освободившись, с издевкой спросил Ажан. – А что мы ему предъявим? В чем он виноват?

– Да ерунда, палачу сам расскажет, в чем виноват, никуда не денется!

– Правда, никуда? Ты знаешь, капрал, ты сейчас не в Зеленый квартал ступай, а на кладбище, навести могилы Маршанда и Почки, а потом возвращайся, поговорим о том, кто куда деться может.

Вида расстроенно почесал затылок.

– Так что делать?