Вулкан опустил взгляд на талисман с семью молотами.

— Почему ты спрашиваешь, Барек? — спросил он, глядя на сына.

Зитос выдержал взгляд примарха, хотя это потребовало от него некоторого усилия.

— Можем мы ему доверять?

На лице Вулкана отразилось любопытство.

— Он создан моими руками.

— Но ты не помнишь, как сделал его.

Вулкан, словно впервые осознав значение этого обстоятельства, внимательно посмотрел на талисман.

— В любом случае у нас нет другого выбора, кроме как следовать его указаниям.

«Все имеет свою цель», — сказал когда–то Вулкан.

Целью талисмана было указывать направление, но куда?

А Зитос, устыдившись своих сомнений, вспомнил другие слова, произнесенные Абидеми в подземном царстве под горой Смертельный Огонь.

«Это он и есть?»

Талисман вывел их на окраину. Таких городов Змии еще не видели. Шпили цвета старой кости мерцали в золотистом свете и возносились к небу безупречными сталактитами, а потом опускались сталагмитами, будто город каким–то образом изгибался и нависал над собой.

Аллеи, вымощенные белыми плитами, вели к храмам, соборам, колоннадам и амфитеатрам. Они тянулись во все стороны, теряясь в неярком сиянии. Здания тоже нависали над головами и нижними сооружениями, но не отбрасывали тени. Тени кое–где виднелись, но на странный манер противоречили направлению света. Некоторые из них напоминали силуэты людей.

У самой границы города возвышалась гигантская статуя плачущей девы. Абидеми опустился на одно колено возле ее пьедестала и провел рукой в латной перчатке сквозь пелену тумана.

— Она… поет, — удивился он, глядя на полосы испарений, протянувшиеся за его пальцами. — Я не могу разобрать слов, но чувствую… такую печаль. Братья, это настоящая похоронная песнь.