Количество мух не уменьшалось: они непрерывно жужжали около ушей путешественников. Идущий впереди Роффери корчевал глоны. Каждый раз поднимая топор, он размахивал им вокруг головы, чтобы избавиться от тучи насекомых.

Первое дополнительное соединение между палубами, до которого они дошли, было обозначено достаточно ясно. Оно находилось в коротком боковом коридоре и состояло из двух отдельных металлических дверей, в эту минуту слегка приоткрытых. Они могли обеспечить проход по коридору, но теперь были совершенно заблокированы зеленью. На первой двери была надпись “Палуба “61”, на второй — “Палуба 60”. Мараппер довольно хмыкнул, но было слишком жарко для комментариев. Комплейн во время охоты неоднократно натыкался на такие же двери и видел эти надписи, но тогда они ничего для него не значили.

На Палубе 60 они встретили других людей.

Фермур как раз шел впереди, со стоическим спокойствием прокладывая дорогу, когда внезапно показались отрытые двери. Такие двери всегда означали опасность, поэтому они собирались в группу и проходили мимо них вместе. Обычно ничего не происходило, однако на этот раз они увидели в комнате старую женщину.

Она лежала на полу, рядом с ней спала привязанная на шнурке овца. Женщина лежала, повернувшись к ним боком, благодаря чему они могли разглядеть ее левое ухо. В результате какой-то странной болезни оно чудовищно увеличилось и торчало сейчас среди редких и сальных седых волос. Оно было ярко-розового цвета и явно контрастировало с бледным лицом.

Женщина медленно повернула голову и взглянула на них, тут же, даже не изменив выражения лица, начав глухо выть. Комплейн заметил при этом, что второе ее ухо совершенно нормально.

Овца проснулась, отбежала на длину веревки и, задыхаясь от страха, заблеяла.

Прежде чем все пятеро успели удалиться, из задней комнаты выбежали двое мужчин, встревоженных криком, и встали за воющей женщиной.

— Они ничего нам не сделают, — с облегчением сказал Фермур.

Это было очевидно. Оба мужчины были стары — один согнутый пополам и очень близкий к Долгому Путешествию, другой страшно худой и без руки, потерянной в какой-то давней поножовщине.

— Мы должны их убить, — сказал Вантадж, и одна половина его лица прояснилась. — Прежде всего эту ведьму.

Услышав эти слова, женщина перестала кричать.

— Пространства для ваших личностей, — быстро сказала она. — Заразы вашим глазам, только троньте нас, и проклятие падет на вас.

— Пространства для твоего уха, — хмуро ответил Мараппер. — Идите, герои, нечего здесь стоять. Нужно уходить, пока крики этой сумасшедшей не привели сюда кого-нибудь пострашнее.