Он перестал ходить и остановился у стены, прислонившись к ней лбом. Когда же продолжил рассказ, то говорил как будто для себя.

— Остался только корабль, а в нем, как в ловушке, все племена людей. Видимо, произошла какая-то катастрофа, где-то произошло что-то страшное, и нас предоставили самим себе. Это приговор, вынесенный нам за какой-то чудовищный грех, совершенный нашими праотцами.

— Вся эта говорильня не стоит и фунта дерьма, — гневно сказал Вантадж. — Попытайся забыть, что ты священник, Мараппер. Это не имеет никакого значения с точки зрения нашей дальнейшей судьбы.

— Имеет, и к тому же огромное, — сказал Мараппер, сунув руки в карманы и тут же вытаскивая одну, чтобы поковыряться в зубах. — На самом деле меня интересует только теологический аспект проблемы. Если говорить о вас, существенным становится факт, что корабль откуда-то прибыл и куда-то следует. То, куда он направляется, более важно, чем сам корабль, ибо там, собственно, мы и должны находиться. Это наше настоящее место.

— Все это никакая не тайна, разве что для идиотов, зато тайной является то, почему нас держат в неведении относительно места, в котором мы находимся. Что, собственно, происходит за нашими спинами?

— Что-то где-то испортилось, — поспешно сказал Вантадж. — Я всегда говорил: где-то что-то не вышло.

— Не говори таких вещей в моем присутствии, — сказал священник. Ему казалось, что общее согласие с его мнением ослабит его позицию и авторитет.

— Существует заговор. Против нас затеяли какую-то интригу. Пилот или капитан этого корабля где-то скрывается, а мы мчимся вперед под его руководством, не зная даже, что вообще путешествуем, как не зная и цели путешествия. Это какой-то безумец, который скрывается, а на нас пала кара за грех, совершенный нашими праотцами,

Комплейну все это казалось чудовищным и неправдоподобным, едва ли не более неправдоподобным, чем мысль, что они находятся на мчащемся корабле. Но принятие одного влекло за собой принятие другого, поэтому он молчал. Его придавило чувство неуверенности. Глядя на присутствующих, он не замечал, чтобы они с энтузиазмом приняли теорию священника. Фермур иронически улыбался, лицо Вантаджа постоянно выражало неопределенное неудовольствие, а Роффери нетерпеливо пощипывал усы.

— Мой план следующий, — продолжал священник. — К сожалению, при его реализации мне понадобится ваша помощь. Мы должны найти этого капитана, должны схватить его в том месте, где он прячется. Он наверняка хорошо спрятан, но даже самые крепкие двери не спасут его от нас. Найдя, мы убьем его и тем самым завладеем кораблем.