– Здравствуйте, сэр, – сказал Себастьян и положил трубку.

В холодильнике, набитом различной едой, готовой к отправке в супермаркет, он нашел маленькую белую коробку, подложенную Джакометти и роботом. К его большому разочарованию, там было всего три предмета: граната, выделяющая при взрыве пары ЛСД, пластиковая капсула с антидотом против ЛСД – скорее всего, фенотиазином, – чтобы держать во рту во время похода в Библиотеку, и нечто третье. Ему потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это такое. Устройство для внутривенной инъекции, содержащее несколько капель бледной, мутноватой жидкости; к нему была приложена инструкция, которую он и прочел.

Сделав себе этот укол, он на время выйдет из–под воздействия хобартовского реверса. Более того, он словно застынет во времени, не двигаясь ни вперед, ни назад. С его, внутренней, точки зрения, это будет продолжаться часами, но по внешнему счету пройдет не более шести минут. Этот последний предмет был предоставлен Римом; в прошлом, как ему помнилось по газетным статьям, его применяли – с довольно ограниченным успехом – для долгих духовных медитаций. В настоящее время это вещество было запрещено и снято с производства. И вот же, пожалуйста, полюбуйтесь.

Высокие покровители Джакометти не могли бездушно выкинуть средство, помогавшее им в постоянном стремлении к духовным вершинам.

Прекрасное сочетание средств: ЛСД отключит охранников, после инъекции он будет двигаться, а они словно застынут, все предельно просто. И в соответствии с желанием Джакометти никто не будет убит.

Довольно долго, от часа, может быть до трех, он будет свободен делать в Библиотеке все, что ему угодно. При всей своей простоте это был великолепно продуманный набор жизнеобеспечения.

Себастьян наскоро помылся, оделся в пристойно испачканную рубашку и слегка помятый костюм, нашлепал на лицо клочки щетины, засосал порцию согума, отрыгнул в расставленные тарелки несколько порций пищи, а затем с пакетом бумаг под мышкой покинул свою опустевшую квартиру и вышел на улицу к оставленной там машине. От страха и нервного напряжения у него сжималось горло. «Ведь это же, – думал он, – мой единственный шанс. Мой последний шанс. Вытащить Лотту оттуда. А заодно, если получится, и Анарха. В случае неудачи она бесследно исчезнет. Исчезнет навсегда».

Секунду спустя он бросил машину в яркое утреннее небо.

Глава шестнадцатая

Глава шестнадцатая

Такие мысли думал и передумывал я в несчастном сердце своем, которое тяготил и страх смерти и сознание, что истина не найдена.