Значит, есть время подумать.

   В окно светила оранжевая Лисса, одна из лун Карфагена. День еще не наступил...

   Почему-то по утрам Флавию вспоминалось детство. Рощица за воротами поместья, казавшаяся ему, шестилетнему, бесконечным таинственным лесом. И чувство победы, когда он однажды преодолел эту рощицу и вышел на холмистые зеленые поля, тянувшиеся до горизонта...

   Воздух тогда был душным и сладким.

   Искали его потом с помощью легкого флаера. Но когда нашли — отец не упрекнул ни в чем.

   И вот уже больше сорока лет прошло...

   По большому счету, Аттик Флавий считал свое существование бессмысленным. Офицерскую службу он рассматривал как достаточно комфортный для нобиля образ жизни. Никак не больше. С женой, когда-то любимой, он расстался почти двадцать лет назад, и теперь даже не знал, где живет его единственная дочь. Доля фамильного состояния ей отошла большая, и ладно... Ничего крупного не совершил, ничего после себя не оставил. Так, изящная полузасохшая веточка на древе угасающего рода.

   И вот война... Ох, как она все перевернула.

   Флавий поглядел на комм — индикатор будто в ответ зажегся ярко-красным. Значит, тихие раздумья закончились. Он активировал видеосвязь.

   Молодой дежурный капитан, показавшийся на экране, выглядел ошарашенным.

   — Ваше могущество...

   — Спокойнее. Бой прямо сейчас нигде не идет? (Капитан отрицательно мотнул головой.) Остальное не срочно.

   — Да... — капитан сглотнул. — Прибыл адмирал Навпактос.

   — Один?!

   — Так точно... Он говорит, что остальной флот... в основном цел. Но планета...

   — Планета?

   — Там произошла катастрофа, — выдавил капитан. — Я думаю, Навпактос к вам уже летит. Он расскажет.

   Корабль управления и связи "Альбрехт Дюрер" двигался по круговой орбите вокруг станции Пандемос. Макс фон Рейхенау и Эдмунд Гаррис стояли на его обзорном мостике, глядя на клубящиеся созвездия.

   Часть поля зрения занимала планета Таларктос, вся в ледяных разводах. Над ней бежали сполохи полярного сияния.