Эндер улыбнулся. Несмотря на свою безграничную мудрость, Джейн не понимала, что такое родство. Хотя она и была создана людьми и представляла себя в терминах людей, все же она не была биологическим объектом. Она чисто механически запомнила все, что касается генетики и воспроизводства людей; она не могла ощущать желания и побуждения, испытываемые обычно людьми при общении с живыми существами.

— Она моя сестра, но Тронхейм — ее дом.

— Раньше она была вынуждена следовать за тобой.

— На этот раз я даже не буду просить ее об этом.

«Не сейчас, когда она ждет ребенка, когда она так счастлива здесь. Здесь, где ее любят как учителя, не догадываясь, что она и есть легендарный Демосфен. Здесь, где ее муж Якт владеет сотней рыболовных судов и является владыкой фьордов, где каждый день заполнен блестящими разговорами или же опасностью и величием покрытого льдами моря — она никогда не уедет отсюда. Она даже не поймет, почему мне надо ехать». Мысль о расставании с Вэлентайн поколебала решимость Эндера отправиться на Лузитанию. Его однажды уже разлучали с любимой сестрой, когда он был ребенком, и он был глубоко возмущен тем, что у него украли годы дружбы с ней. В состоянии ли он расстаться с ней вновь, после того как почти двадцать лет они были неразлучны? На сей раз возвращения не будет. Когда он отправится в Лузитанию, ей придется провести без него двадцать два года; если же он решится на обратный путь, ей будет уже за семьдесят.

<Итак, тебе придется нелегко. Тебе тоже придется заплатить за это.>

«Не насмехайся надо мной. Я имею право сожалеть».

<Она часть твоего «я». Ты действительно оставишь ее ради нас?>

Это голос Королевы раздавался у него в мозгу. Несомненно, она видела все, что видел он, и знала, что он решил. Его губы тихо шевелились, когда он отвечал ей: «Я оставлю ее, но не ради вас. Мы не уверены, что вы выиграете от этого. Это может стать еще одним разочарованием, как Тронхейм».

<Лузитания — вот что нам нужно. И безопасность от людей.>

«Но она принадлежит другому народу. Я не стану уничтожать свинок ради того, чтобы искупить уничтожение вашего народа».

<С нами они будут в безопасности; мы не причиним им вреда. Ты, без сомнения, знаешь нас теперь, после всех, прошедших лет.>

«Я знаю, что вы говорите так».

<Мы не знаем, что такое ложь. Мы открыли тебе все наши воспоминания, всю свою душу.>

Эндер подошел к ободранной сумке, которая стояла незакрытой в углу. Все, чем он обладал, могло уместиться сюда — смена белья и одежды. Все другие вещи были подарками людей, за которых он Говорил, — в знак почтения к нему, его должности или к правде, он никогда не мог сказать наверняка. Они останутся здесь, когда он уедет. Для них в сумке не было места. Он открыл ее, достал оттуда свернутое полотенце и развернул его. Внутри лежал толстый волокнистый кокон длиной около 14 сантиметров.