Эмма осеклась, побледнела, но не отступила.

Положение спас академик Окунь. Отстранив девушку, он пробормотал:

— Вряд ли Отцу будет… э-э-э… удобно нести такой увесистый предмет… да и амурчик этот, с оружием… Хм… да… Я полагаю, в качестве первого презента намного уместнее вручить… н-да… сие.

«Сие» оказалось карандашом и белым листом бумаги. Сама идея письма ависа, кажется, не удивила, но карандаш и бумага — привели в неописуемый восторг. Далее последовали многочисленные объяснения с примерами, Отец ловко ухватил карандаш и сумел изобразить ряд геометрических фигур, а затем даже попытался скопировать свое имя на русском. Инцидент был исчерпан, и о нем бы забыли — если б не Урванец-старший.

Павлыш, к собственному своему стыду, тогда на случившееся внимания не обратил. По правде говоря, после того, как стало ясно, что никакой опасности нет, все мысли Славы были сосредоточены на одном.

Все-таки, спрашивал он себя, мне показалось или я действительно слышал, как она всхлипывала в столовой? Показалось — или действительно?

И если действительно — то почему она всхлипывала? Почему?!

Ответ он, разумеется, знал, но верить в него не хотел ни за что на свете.

5

— А по-моему, это гениальная идея, — сказал Павлыш. Он шел справа от нынешнего подарка и жалел, что не сообразил надеть самую обычную кепку. Рассветное солнце (или что там создатели Muzoona использовали вместо солнца) пронзало туман золотыми копьями, слепило глаза. Где-то в придорожной рощице пели птицы. — Правда гениальная. Чтоб не зазнавались.

Домрачеев ничего не ответил. Он шагал, соответственно, слева, и щурился, глядя на Павлыша, — солнце вставало как раз у того за спиной.

— Это все равно, что подарить спринтеру пару костылей. Или нет, — поправил себя Павлыш, — все равно что рыбе — акваланг! Кстати, если академик прав и суть «дуэли» в том, кто кого переоподарит…

— Академик может ошибаться, — сухо отметила Эмма.

Она шла впереди, не оглядываясь на сопровождавших ее Славу и Мишу. Остальные отправились к озеру обычным путем — напрямик, но подарок пришлось везти по дороге. Густая трава постоянно наматывалась бы на оси, колеса застревали… в общем, все как в тот раз, когда они таки рискнули повезти один из подарков через холмы.

— Я даже уверена, что он ошибается.

Павлыш невозмутимо пожал плечами:

— А он уверен, что нет. И судя по событиям последних дней, ависы скорее на стороне академика. С чего все началось? Правильно, с карандаша и листа бумаги. Что подарил нам Отец на следующий день? Горсть семян, из которых выросли перьекнижки эти дурацкие… Мы дали им только прием, они — уже готовую «модель», причем самовоспроизводящуюся. «Инженеры-выращиватели, яростные и изобретательные», ага! И потом все пошло по нарастающей, и продолжается до сих пор. Вот зря мы им Скунса не подарили в прошлый раз. А я предлагал.