Обернулся. У Сайруса похолодело в груди.

«Черт побери! — подумал он. — Да ведь нас родная мать не различит…»

Их взгляды скрестились, словно стальные клинки. Смерив Сайруса презрительным взглядом, Двойник усмехнулся и протянул левую руку.

— Ну, что, будем знакомы, старина? Сайрус угрюмо завел кулаки за спину. «Вот сволочь, даже голос мой изобразил…» Подтвердив еще раз условия поединка — если ему удастся отстоять хоть одно дерево, он победил, — Сайрус резко развернулся и зашагал в лес.

— Спокойно, приятель! Не кипятись! — бросил вдогонку Двойник. — Возьми-ка лучше вот это!..

Что-то просвистело над головой Сайруса и глухо тюкнуло в землю. Это была огромная литая кувалда.

«Ну, дела… Неужто она самая? — с удивлением думал Сайрус, перебрасывая с руки на руку грозное свое оружие. — Помнится, говорили, будто после суда ее выставили в каком-то музее…»

Не оглядываясь назад, Сайрус вернулся в лес. Уселся на мшистом стволе вывернутой ветром осины, не спеша снял левый башмак, извлек из тайника пластитроновый пакет — что поделаешь, тюремная привычка, — и, сипло насвистывая, старательно принялся соображать понюхончик. Руки у него едва заметно дрожали.

«Что это с тобой, парень? — покачал головой Сайрус. — Или струхнул маленько? Ну дела… Как оно все завернуло. Знал бы точно, что на Земле, что все взаправду, может, и того, легче было бы… А то ведь видимость одна, черт бы ее побрал! — Порошок в неловких пальцах просыпался. — У, шизик гребаный!» — выругался Сайрус, и сразу стало легче.

Заложив понюхончик, он оглушительно чихнул. Где-то в глубине леса с хриплой бранью сорвалась с ветки ворона, Могучим кулаком смахнув с глаз умильные слезы, Сайрус горько усмехнулся:

«Ну, и дубина же ты, парень… Сидел бы себе в тюрьме, наворачивал вонючую пайку да почесывал пузо… Тьфу!»

Выстроившееся поперек поля железное воинство грозно взревело моторами и тяжело поползло в атаку.

Сайрус лениво натянул тяжелый башмак. Встал. Встряхнул руками и ногами. И, растерев между ладоней смачный плевок, подхватил свою верную кувалду.

— Ну, Экс, с Богом! — пробормотал он и, закрыв на мгновение глаза, прошептал глухо: — Помоги, Господи, рабу твоему Давиду…

Повергая в дрожь безответную землю, на него развернутым строем неотвратимо наползала лавина механических чудовищ. В своем роде это были замечательные машины. Управляемые компьютерным мозгом, они умели корчевать, пилить, перерабатывать деревья, сами отделяли один сорт древесины от другого, перемалывали отходы в труху, выпалывали подлесок и кустарник, работали медленно, но методично, оставляя после себя пустыню.