Иррат чуть помедлил, оценивая масштабы содеянного. Чудовище осторожно распрямило щупальца, втянуло в себя смертельно опасный воздух комнаты.

— Послушный раб, — сказала тварь.

— Я еще не закончил, — прошептал Иррат и шагнул в дыру.

Под ногами все хрустело, рассыпалось на мелкие песчинки. Иррат подошел вплотную к чудовищу и вдруг обеими ногами наступил на распластанные по полу щупальца. Тварь взревела, рванулась прочь. Придавленные щупальца скользнули по осколкам, надрезались, брызнули густой красной жижей.

Иррат ухмыльнулся. Схватив руками взметнувшиеся с пола плети, резко дернул вверх. Комната огласилась истерическими клокочущими воплями бьющейся в конвульсиях твари. Из лопнувшей в нескольких местах маслянистой кожи выплескивались фонтанчики крови.

Внезапный приступ ярости охватил Иррата. от тщательно контролируемого спокойствия не осталось и следа, он обрушил на дергающуюся тварь град сокрушительных ударов. Руки молотили бугристые бока, пальцы рвали извивающиеся плети, скользили по кровавым разводам. Он отдирал кольца, обвивающие ноги, неистово вырывал, разметывая вокруг себя брызги. Подошвы топтали, используя троекратный вес, превращали все в жидкое месиво.

Иррат больше не управлял собой. Мышцы сокращались сами по себе, глаза застилал пузырящийся туман, пот стекал ручьями, попадал в рот, щипал глаза, срывался мутными каплями с плоского широкого носа. Уши закладывало от предсмертных воплей агонизирующего монстра. Постепенно звуки превратились в булькающий хрип, затем он стих. Комнату заполняло только чавканье, хлюпанье под ногами, отрывистое сиплое дыхание пришельца.

Распахнулась от могучего рывка дверь. Показалось запыхавшееся взволнованное лицо, замерло на секунду неподвижно.

— Мама дорогая! — человек исчез, в коридоре раздался топот.

Спустя минуту коридор наполнился громкими голосами, люди пытались выяснить, что случилось, но выставленный у входа караул не пропускал.

— Дорогу профессору! — скомандовал голос.

Дверь слегка приоткрылась, протиснулся Уотсон, захлопнул ее за собой, чтобы никто не вошел.

В окружении блестящей розовыми искрами мелкой стеклянной россыпи сидел Иррат. Под ним расплывалась пузырящаяся лужа непонятного грязного цвета, в темных разводах, клочках опадающей пены. Всю одежду пришельца покрыли желеобразные ошметки, медленно сползали по рукавам, груди, ботинкам. с пальцев Иррата капало. Уцелевшие стенки аквариума покрывали изнутри бурые разводы, стекло сверкало сеткой трещин, угрожая рассыпаться в крошку от неловкого прикосновения. в углу валялся перевернутый стул.