– Я бы сначала почитал, что вы
Духовник закатывает глаза и поворачивается ко мне. Но меня очень беспокоит то, что сказал Алтонгирел. Забрать ученицу? У девочки и так все детство – одна сплошная травма, давайте теперь еще ею в бадминтон поиграем?
– Может, мы сначала этот вопрос обсудим все вместе? Да и как вы собираетесь ее учить, если вам для общения нужны посредники? Мне кажется, не очень целесообразно…
Ажгдийдимидин швыряет на пол блокнот и карандаш, и они вспыхивают красивым зеленым пламенем, в следующую секунду к ним присоединяются подобранные Айшей листочки.
Девочка отшатывается, и Кир машинально задвигает ее себе за спину.
Ажгдийдимидин мученически закрывает глаза, после чего усаживается скрестив ноги прямо на пол коридора и некоторое время сидит неподвижно, глядя в пространство. Потом фокусирует взгляд на взволнованной Айше.
– Я был неправ, – тихо и хрипло произносит он, и я напрягаюсь, ожидая почувствовать волну непонятного кошмара, который накатывал каждый раз, когда Ажгдийдимидин открывал рот. Но ничего не происходит. Духовник меж тем продолжает: – Мне предлагали взять тебя в ученицы. Я отказался. Потому что плохо думал о тебе и о Кире. Потому что неправильно понял знак от богов. – Он делает большую паузу, кажется, даже переводит дыхание. Лицо у него очень сосредоточенное. – Надеюсь, теперь я стал умнее. Пожалуйста, прости меня. Я бы хотел взять тебя в ученицы, если ты согласишься.
По его виску скатывается капля пота, но я по-прежнему не чувствую никаких сверхъестественных явлений.
Айша неистово мотает башкой и вцепляется в Кира. Тот скептически оглядывает ее и понурившегося Старейшину.
– Вы зря так в кучу все свалили, она думает медленно. Айш, слушай внимательно: ты его прощаешь?
Айша кивает, не мешкая.
– А учиться у него хочешь?
Айша, так же не мешкая, мотает головой и умоляюще смотрит на Алтонгирела.
– Это не моя идея, – тут же отзывается Алтоша и приосанивается.
– Ну вот видите, – обращается Кир снова к Ажгдийдимидину. – Полдела сделано. Но ма права, как вы ее учить собираетесь, если минуту поговорить чуть не надорвались?
Ажгдийдимидин пораженчески кивает.
– Спасибо за прощение, – выдавливает он и достает платок, чтобы вытереть взмокший лоб.
Кир смотрит на него с выражением неприязни и участия одновременно. Духовник замечает взгляд и делает глубокий вдох, собираясь еще что-то сказать, но Кир его останавливает:
– Ладно, ладно, я тоже прощаю, а то как бы не пришлось мне сегодня еще учиться делать массаж сердца!