Оценив обстановку, Азамат устраивается на ковре, прислонившись к дивану спиной, так что оказывается примерно на одном уровне с мелкими землянами. Я приземляюсь в другом углу на пенковом мате вместе с парой предоставленных моим бывшим ректором сотрудников, и мы весьма продуктивно плодим решения и идеи, как из ничего создавать здравоохранение.

Насидевшись за день, мы с Азаматом возвращаемся пешком по вечернему городу. От фонарика при входе в ЗС отделяется самодвижущаяся лампочка и повисает над нами в воздухе, освещая тротуар, – технологичный способ сэкономить на уличном освещении и заодно снизить световое загрязнение. Из окна дома, мимо которого мы идем, выпадает робот-уборщик, и Азамат подсаживает его обратно, как птенца в гнездо, на радость молодой хозяйке. От уличного кафе дышит холодом – мы случайно зашли за кромку неощутимого термального купола.

Азамат как-то неуверенно поглаживает меня по плечу. Зная, что это неспроста, я накрываю его руку ладонью и смотрю вопросительно.

– Ты ведь вернешься со мной? – спрашивает он якобы между делом.

– А ты как думаешь? – интересуюсь я. Сколько же еще времени пройдет, прежде чем он поверит, что я с ним навсегда.

– Думаю, да, – осторожно говорит он.

– А почему? – отваживаюсь я. Не хватало еще спугнуть, но любопытство, да…

– Ну, у нас тоже хорошо, – неловко предполагает он. – И потом, Алэк… Ну и без меня тебе будет грустно.

– Очень, – улыбаюсь я.

– Очень?

– Очень-очень.

Он с улыбкой смотрит мне в глаза.

– Ты меня любишь, – не спрашивает он на моем родном языке, и это так внезапно, откровенно и выразительно, как никогда не бывает на всеобщем.

– Угадал! – скалюсь я. – Призовая игра!

Призовая игра заводит нас в тень между домами и несколько замедляет наш путь домой, да еще потом приходится соображать, как включить обратно летучую лампочку, которую Азамат впопыхах сжал в кулаке, чтобы не светила.

Домой мы доходим несколько помятые, но счастливые.

А дома нас поджидает сюрприз в лице моих бабушки с дедушкой. Как выясняется путем оттаскивания Сашки в сторонку, виновник сложившейся ситуации – Старейшина Унгуц, который сегодня начал свой тур по образовательным учреждениям, и первым же делом попался в лапы бабушке и – как только она разобралась, кто перед ней, – был приставлен провести два спецсеминара по фольклору и поточную лекцию о муданжской лингвистической школе, а потом еще поучаствовать в круглом столе о возможной иконичности некоторых символов в мировых алфавитах.

В итоге Старейшина слегка осип и запросил пощады, был доставлен домой на университетской авиетке, но от бабушки не отмотался. Однако здесь за него вступился Ажги-хян, самоотверженно сообщив, что никогда не учил никакие языки. У бабушки произошло переключение инстинктов, и она взялась исправлять его упущение. К нашему приходу Ажгдийдимидин уже умеет читать буквы и может вкратце рассказать о себе, что его невероятно веселит – он то и дело принимается хохотать, сбиваясь посреди слова. Бабушка после дня побед настроена благодушно и ободрительно кивает, сверкая заколкой в высокой прическе.