— ЧЕРТ! — завопил Толтон. И бросился в сторону, с грохотом роняя столы и стулья.
Дариат отпрыгнул в противоположный угол. На лопнувшем стекле расцвели диковинные морозные узоры. За окном шевелились покрытые белым пушком змеи, толщина которых превышала размеры человеческого торса. Вероятно, то были щупальца или языки неведомого чудовища. Треск разрываемой оболочки заглушил вопли Толтона.
— Сделай что-нибудь! — заорал Дариат.
— Сделай что-нибудь!— Скажи, что, и я сделаю.
— Скажи, что, и я сделаю.Толтон пятился на четвереньках, не в силах оторвать взгляд от окна. Змеи, извиваясь, с неистовой агрессией прокладывали себе путь внутрь здания. За обледеневшим стеклом появилась тонкая темная тень. Мебель, содрогнувшись, свалилась на пол и покатилась к дверям. Бокалы и бутылки сверзились с мраморной полки и, зазвенев, последовали за мебелью.
— Он лезет сюда! — кричал Дариат.
— Он лезет сюда!Хотел подняться на ноги, но почувствовал, что у него нет сил. Ноги словно отнялись.
— Убей его! — выл Толтон.
— Мы можем попытаться его уничтожить, — сказала личность, — так же, как уничтожали одержимых.
— Мы можем попытаться его уничтожить, — так же, как уничтожали одержимых.— Ну и чего же ты ждешь?
— Ну и чего же ты ждешь?— При этом можете погибнуть и вы. Откуда мне знать?
— При этом можете погибнуть и вы. Откуда мне знать?— Я же твоя часть. Неужто тебе хочется, чтобы он меня схватил?