Кинув халат на неубранную постель, Пол Доусон натянул джинсы, надел свитер и достал из шкафа легкую куртку. Пускаться в странствия в дорогих костюмах было не в его стиле. Побросал в небольшую сумку приготовленный заранее походный комплект — бритву, дезодорант и прочее — и опять поиграл кнопками мобильного телефона, намереваясь заказать такси. Билет на авиарейс до Трентона уже лежал в боковом кармашке сумки.

…Где-то над Кентукки землю внизу закрыла сплошная облачность. Она сопровождала «боинг» до самой столицы штата Нью-Джерси. Октябрьский день, казалось, вот-вот готов был позиционировать себя как дождливый вторник, однако так и не собрался это сделать — Трентон встретил пассажиров порывами влажного ветра с Атлантики, однако зонты доставать не пришлось.

Пол Доусон неторопливой походкой пересек просторный зал аэровокзала и, изучив указатели, свернул к туалетам.

В кабинке он пробыл недолго. Потом подошел к умывальникам, но открывать кран не стал, а принялся изучать в зеркале свое лицо.

В зазеркальном пространстве прилежно повторял все его движения высокий, средней комплекции мужчина из тех, кому за пятьдесят, с аккуратно подстриженными светлыми, но некрашеными волосами. Форме его массивного носа мог позавидовать любой ястреб, тонкие губы казались каменными, а из-под пшеничных, стрельчатых, густых бровей серьезно смотрели глубокие темные глаза. Вдоволь наглядевшись на себя, Доусон достал из нагрудного кармана куртки очки в тонкой дорогой оправе и водрузил их на свой ястребиный нос.

«Нормально, — сказал он себе. — Благообразный и респектабельный. Почти настоящий доктор».

Стекла в очках были обыкновенными, потому что на зрение он не жаловался.

7

7

За приоткрытым окном шумели на ветру дубы. Крепкие морщинистые стволы с раскидистыми ветвями занимали все пространство между домом и сплошь обвитой плющом оградой, и землю с редкой травой усеивали желуди. Отсюда, с высоты второго этажа, был виден только кусок противоположного тротуара, протянувшегося вдоль пустыря. Говорят, там когда-то было кладбище, и строиться на этом месте никто не желал. Здесь, в южном пригороде Трентона, царила тишина. Тишина вполне устраивала Алекса Батлера, перебравшегося сюда после развода. Из всех предложений агентства недвижимости он остановился именно на этом коттедже. И арендная плата была вполне приемлемой. А соседствующее кладбище — если оно там действительно когда-то было — его совершенно не смущало.

Второй день подряд он то бесцельно слонялся по дому, то лежал на диване, то прогуливался под дубами. То, как сейчас, сидел за столом, навалившись грудью на сложенные перед собой руки, и смотрел мимо экрана компьютера в окно, на равнодушные деревья, зачем-то пытавшиеся дотянуться до серого октябрьского неба.