Но и наутро Батлер как мог тянул со звонком в Чаттанугу. Вместо того, чтобы набрать продиктованный Лоу номер, он, позавтракав, вышел во двор, взял ведро и принялся зачем-то собирать старые желуди. Как будто это было так важно.

«Ты мужчина или тряпка?» — прозвучал в его голове раздраженный голос Гедды, и он представил бывшую жену. Такой, какой она была, когда говорила ему эти слова — со злыми глазами, с искривившимся ртом. Почему часто бывает так, что один любит, а другой — другая — всего лишь позволяет себя любить? До поры…

Батлер внезапно пнул ведро ногой, так что оно покатилось, рассыпая содержимое, присел на корточки под дубом и вытащил из кармана мобильник.

Не отвечали довольно долго, но вот наконец в трубке прозвучал слегка встревоженный, как ему показалось, женский голос:

— Да? Я вас слушаю…

— Здравствуйте, миссис Баллард, — пересилив себя, произнес он. — Это Алекс Батлер, из Трентона. Я работал вместе с… вашей дочерью… в Национальном агентстве… На днях буду у вас, в Чаттануге…

В трубке молчали.

— Флоренс часто говорила о вас… — после заминки продолжал Батлер. — О Мэгги…

— Мэгги ничего не знает, — сказала Клара Баллард таким сдавленным голосом, словно ее душили. — Приезжайте… Это случилось… при вас?

— Нет, — поспешно ответил Батлер. Слишком поспешно. Словно его подозревали в преступлении. — Меня списали… Раньше… — Он чувствовал, как пылают его щеки. — Я только недавно узнал…

— Господи-и… — с какой-то тоскливой усталостью протянула Клара Баллард. — Ну, почему, ну, почему и ее тоже не списали?.. Я чувствовала, я давно уже чувствовала, что… Душа болела…

…Шипел, шептал непонятные слова невзрачный фонтан, и казалось — это шелестит ветер, гоняя рыжую пыль по угрюмым просторам Сидонии.

Алекс взглянул на часы и медленно, будто неся на плечах тяжелый груз, поднялся со скамейки.

Разговор за столом явно не клеился. Алекса не покидало тягостное ощущение, что за стеной гостиной, в соседней комнате, находится гроб с мертвым телом. Впрочем, в некотором роде так оно и было. И не один гроб стоял в этом старом доме, а два. Флоренс Рок… Саймон Рок…

Клара Баллард сидела напротив Алекса. Ее чашка чая оставалась нетронутой, и заброшенно ютились на блюдце из псевдомуранского стекла кружочки рассыпчатого сахарного печенья — такие же блюдца, целых три, когда-то в приступе злости разбила Гедда. Как только эта женщина появилась на крыльце, Батлер понял, в кого пошла Флоренс. С умело обработанного косметикой довольно моложавого лица смотрели знакомые глаза цвета неба, вот только небо казалось подернутым легкой облачностью. Строгий костюм с оттенком красного дерева гармонировал с аккуратно уложенными, крашенными «под каштан» волосами.