— В каком? — Мунн, кажется, не удивился. Возможно — у Маана были все основания это предполагать — он заранее знал десятки возможных направлений разговора, и теперь лишь хладнокровно выбирал нужный вариант.

— У меня дома. Тихий район, а дом, думаю, до сих пор стоит пустым. Я приду туда в десять часов утра. Один. И вы будете там с Бесс. Вас будет двое. Никакой охраны, никаких инспекторов, никаких Кулаков.

— Маан! Если ты действительно думаешь, что…

Он не дал себя перебить.

— Если вы попробуете организовать засаду, будьте уверены, я почувствую ее. Я всю жизнь работал в Контроле, и учил многих ваших лучших людей. У меня наметанный глаз. Если я увижу хоть одного человека… Хоть одного служаку из Контроля… Черт возьми, если у меня просто появится подозрение… Я возьму пистолет, приложу к голове и спущу курок. Для этого мне понадобится совсем немного времени, гораздо меньше, чем вашим самым опытным и резвым ребятам чтобы сцапать меня. Как вам такое, Мунн? Но если вы зададите себе вопрос — «А сделает ли он это?», то сможете дать себе верный ответ. Сделает. Потому что он уже мертв. Он умирал дважды, и больше на этом свете его почти ничего не держит. К тому же его психика, конечно, серьезно повреждена после всего того, что ему пришлось пережить. О, он несомненно сделает это. Вы ведь именно так подумали, Мунн?

— Ты дурак, — проскрипел Мунн. Его беспокойство, которое не мог скрыть треск статических помех на линии, понравилось Маану, — Мне нужна не твоя жизнь. Мне нужно твое тело. Я согласен получить его и с дыркой в голове.

— Ну разумеется. Только мое мертвое тело имеет куда меньшую ценность. Вы ведь не знаете, какие следы оставила во мне Гниль. И какие из них пропадут безвозвратно, как только мое сердце перестанет биться. Вы ведь знаете, что единственная вещь, в отношении которой можно быть уверенным, работая с Гнилью, это то, что нельзя быть ни в чем уверенным? Конечно, знаете, вы ведь любите это повторять. Я нужен вам живым, Мунн. Теперь вы знаете мое условие.

— Это вздор. Я не могу принять его.

— Можете. И примете. Вы слишком боитесь потерять меня. И это понятно. Подумайте, Мунн, а вдруг я сейчас заключаю в себе весь смысл вашей жизни? Вдруг именно во мне находится то зерно, которое искоренит Гниль навеки? И оно на таком небольшом расстоянии от вашей руки… Вы готовы рискнуть? Готовы? Готовы поставить его на кон? Я знаю, что нет. Вы же фанатик вроде Геалаха. Вы выполните мои условия.

— Маан… — Мунн собирался что-то сказать, его голос, обычно благодушный и спокойный, подрагивал от напряжения, но Маан не собирался давать ему время.