— Прекратите давку! Вы, те что на берегу!

На этот раз крики его возымели действие, но не то, на которое он рассчитывал. Один из прижатых к уцелевшим перилам поднял руку и завопил, распялив рот: «Неназываемый!» — к Волкову стали оборачиваться бледные, с выкаченными глазами лица, но тем кто на берегу всё это было безразлично — лезли по-прежнему. Деревянные перила угрожающе затрещали, кто-то придушенно охнул. Возле Матвеевой машины снова сверкнуло, хлопнул выстрел, ответом на него был истошный рёв, и мостки через пролом в перилах левого борта покинуло ещё несколько человек.

— Какой идиот стреляет в толпе?! — раздражённо спросил, пытаясь перекричать гам, капитан Волков. — Ну-ка, пошли все на берег!

Теперь его, висевшего метрах в десяти от поверхности воды, видели многие, и многие руки протянуты были к нему, и многие лица искажены были ужасом. «Неназываемый!» — визжал всё тот же истеричный голос: «Неназы!.. — вторила толпа, — Ваемы!.. Ваемый!»

— На берег! — гаркнул, свирепея, Волков.

— Хо! — вздохнула, отхлынув от перил, толпа. Вместо выпученных глаз и раскрытых ртов — затылки, плечи, спины, чья-то рука над головами, сжатая в кулак.

— Охха-а-а! — вопит кто-то слева и валятся в пролом люди, прямо на головы тонущих. Смотреть на это невозможно, помочь нельзя ничем: медленно пустеют мостки, очень медленно под напором обезумевших людей, но по берегу уже разбегаются веером, без оглядки, те кому посчастливилось уцелеть. Можно спуститься на понтоны и попробовать разобраться что к чему.

Саша ступил на мостки, перемахнув через дощатую ограду, обошёл знакомую машину, взялся за ручку двери в надежде обнаружить внутри водителя, но открыть не успел, сзади схватили за плечо, сказали коротко: «Хэ!» — но когда капитан оглянулся, увидел одни лишь чьи-то раскоряченные ноги и подошвы ботинок, и тут же услышал звучный всплеск: «Афина» не успела предупредить о нападении, но отразила его исправно. Оглядевшись, Саша заметил: не все бежали в панике, — остались на месте свалки не только те кто не мог двигаться. Двое по другую сторону от машины, одни головы видно. Ведут себя странно. «Как будто бодаются», — изумился Волков, но не успел додумать, как над крышей автомобиля взлетело тусклое лезвие. «Перебесились они здесь все, что ли?»

Сцепились двое у пассажирской двери медведя, один схватил другого за горло и отгибал в сторону занесённую над его головой руку с ножом.

— Отставить! — выкрикнул первое, что пришло в голову, Александр, но те не обратили внимания, один хрипел, другой рычал. Примериваясь, как бы половчее ухватиться, чтобы растащить идиотов, Саша промедлил, и только ахнуть успел, когда острие, солнечно блеснув, вывернулось, очертило дугу и пропало куда-то.