— Ни хрена себе! — сказал за спиной Волкова голос Матвея. В комнату Джокер вошёл тихо, на цыпочках, и некоторое время увлечённо наблюдал за занятием Осипа.

— Вот и я говорю, головатый мужик наш Иван Петрович, — резюмировал кузнец, сметая со стола в ладонь остатки гвоздей.

— Продай, — неожиданно предложил сатир.

— Ты в своём уме? — поперхнулся Осип. — Как же так: «продай», — ведь живой же ж он!

— Зубы эти продай, а не мальчика! — пояснил Джокер, покосился на Волкова, схватил опешившего кузнеца за локоть и утащил к окну, где они принялись многословно препираться, но Саша, которого собственно клещи интересовали меньше всего, слушать их перестал, обратился к мальчишке:

— Ты от кого-то узнал о законе Бернулли?

— Ничего я ни о каком законе знать не знаю, — огрызнулся мальчик. — Нам они ни к чему, законы княжеские, мы живём праведно.

— Ну ты же сам говорил о клещах твоих: там где узко в них, там быстрей течёт.

— Так же как в реке, понимаете? — оживился мальчик, потом снова насупился и спросил:

— А что, теперь за это князь тоже наказывает?

— Может, и наказывает, — ответил Волков, думая: «Но я бы награждал. Видите, господин эмиссар, не всё ещё потеряно. Интересно, он один такой здесь или все дети манихеев… И о чём это он: живём, говорит, праведно?»

— И всё! И ни рублём больше! — горячо торговался с кузнецом Матвей. — И слышь ещё что, Осип, столько денег, если прямо сейчас отдашь. Через неделю они мне даром не нужны.

— Не о цене речь, — слабо отбивался кузнец, сдавая позиции. — Как же я без них? От ты, жулик какой настырный. Зачем они тебе вообще?

— Не твоя забота. А не можешь без них, ещё одни себе сделаешь. Ну, говори, по рукам?

— Шо с тобой делать? — растерянно проговорил Осип, почёсывая клещами в затылке. — По рукам.

Матвей поспешно ударил ладонью в подставленную кузнецову руку, полез в карман штанов, торопливо отсчитал, шевеля губами, бумажки, расплатился и потребовал:

— Ну! Давай свои зубы.

Осип вздохнул, протянул ему гидравлические клещи, бормоча: «И всё-таки не понимаю я, зачем они тебе».

— Пригодятся, — осклабился Джокер и подмигнул Волкову. Видно было, что доволен совершённой сделкой, впрочем, и кузнец тоже обиженным не казался, щурился, ассистенту же своему так сказал, словно бы оправдываясь:

— А и правда, Ваня, мы новые сделаем, зато денег теперь хватит нам, уголька купить аж до осени. И купальскую дань завтра платить нужно.