«Но не отдельные люди делают историю, — подумал Буркхальтер. — Ее делают народы, а не отдельные личности».
Он остановился у дома Рэйли. На этот раз тот отозвался — рослый, веснушчатый малый с раскосыми глазами, огромными ручищами и, как отметил Буркхальтер, отличной координацией движений. Он положил руку на створки двери и кивнул.
— Кто вы, мистер?
— Меня зовут Буркхальтер.
В глазах Рэйли появились понимание и настороженность.
— Понятно. Вы получили мой вызов?
— Да, — ответил Буркхадьтер. — Я хочу поговорить с вами об этом. Можно войти?
— О’кей. — Рэйли отступил, давая дорогу в прихожую и просторную гостиную, стены которой, сделанные из мозаичного стекла, пропускали рассеянный свет. — Хотите назначить время?
— Я хочу сказать вам, что вы ошибаетесь.
— Минуточку, — сказал Рэйли, взмахнув рукой. — Моей жены сейчас нет, но она мне все рассказала. Мне не нравится это лазанье в мозг человека — это некрасиво. Вам нужно было сказать
— Даю вам слово, Рэйли, — терпеливо возразил Буркхальтер, — что Этель не читала мыслей вашей жены.
— Это она так сказала?
— Я… я ее не спрашивал.
— Ага, — произнес Рэйли с видом победителя.
— В этом нет необходимости. Я знаю ее достаточно хорошо. И… в общем, я сам лыска.
— Мне это известно, — сказал Рэйли. — Как я понимаю, вы и сейчас можете читать мои мысли. — Он заколебался. — Уходите из моего дома. Я хочу, чтоб мои мысли оставались при мне. Встретимся завтра на рассвете, если вас устраивает. А теперь уходите. — Казалось, у него в памяти возникло какое-то старое воспоминание, которым он не собирался делиться.
Буркхальтер с благородством отказался от соблазна.
— Ни один лыска не станет читать..
— Давай убирайся!