Аби закладывает книгу полоской синей ткани, закрывает ее, кладет себе на колени. Взгляд его пытлив.

— Что ты знаешь обо мне?

— Что ты безумец и изменник.

Джетах озадаченно приподнимает брови.

— По-моему, нельзя быть одновременно тем и другим, Ро.

Я стискиваю руки и опускаю взгляд. Не важно, думаю я.

Подумаешь, слова! Нет на свете больших предателей, чем они.

— Болтают, будто до войны ты, джетах, жил с людьми.

— Это правда. Так поступали многие из нас. Их университеты на Хулоне и на Дорадо были до войны крупнейшими учебными центрами Амадина. Я там преподавал, у меня было много друзей среди людей: преподаватели, студенты. Разве это превращает меня в изменника?

— Нет. — Я выпрямляю спину, делаю неопределенный жест. — Не могу даже представить себе те времена.

Аби подпирает рукой подбородок, поджимает губы.

— Ты влачишь свои годы, как цепи. Сколько тебе лет? Десять, одиннадцать?

— Семь, джетах.

— Семь, — повторяет он и по-человечьи качает головой. — В твоем возрасте я уже был выпускником Талман-коваха на Синдиеву.

— На Драко? — удивленно переспрашиваю я. До сих пор я был знаком только с уроженцами Амадина.

— Конечно. На Амадин я прилетел в девятилетнем возрасте. Это было за одиннадцать лет до войны. — Он усмехается. — Ты удивлен, Язи Ро?

Я сосредоточенно складываю цифры.

— Выходит, тебе уже больше пятидесяти!

— В исчислении Драко — пятьдесят три. В годах Амадина немного больше. Но это далеко не рекорд.

Я вскакиваю и принимаюсь расхаживать по пещере.