Глава двадцать пятая

Глава двадцать пятая

Макс направляется к светящемуся белому кубу больницы, отделение ничуть не изменилось с его последнего визита, только на стенах — таблички с другими именами, а в кроватях лежат другие дети. Бесконечный поток пациентов, нуждающихся в медицинских услугах врачей, или бесконечный поток врачей, нуждающихся в болезнях пациентов. Ему становится неловко от этой мысли, однако именно из-за его матери у него возникает все больше и больше подобных идей. Злость постоянно выталкивает их на неправильный путь, они резки друг с другом при каждом личном разговоре, поэтому не хотят общаться, в то время как должны делать попытки примирения.

Он идет прямо к палате Кента на верхнем этаже, встречая мать в коридоре, на ее лице такая же маска презрения, как и во время их последней ссоры в этом месте.

— Ты пришел. — Это все, что она говорит.

— Я хочу увидеть брата.

— О, теперь тебе это удобно. Ты никогда не заботился о нем прежде.

«Ну началось», — думает Макс. Как легко упустить из виду истину, когда аргументы превыше всего.

— Сейчас я здесь.

Она берет цифровой планшет возле двери рядом с палатой Кента, и мультяшный плюшевый мишка на Стенных реках в холле начинает весело скакать в их сторону.

— Ты не приходил сюда ради него.

— Ради него или ради тебя? — Макс впервые задается вопросом о том, что ей довелось пережить, когда он полетел к поясу астероидов. Он так хотел, чтобы они поняли его боль, что не подумал об их собственной. Ему казалось, они ее не чувствовали.

— Ради Кента, — сухо отвечает она. — Он в этом не виноват.

— Я знаю. — Макс закрывает глаза, не в силах перестать разжигать страсти. — Ты когда-нибудь спросишь меня о том, что я пережил там, наверху?

— Ты полетел. Потерпел фиаско. Я не уверена, что это стоит обсуждать.

— Она погибла, мам. Она умерла, чтобы спасти меня. Ты не можешь проигнорировать это.

— И мне тебя жаль, Макс, но данный факт не оправдывает того, что вы нарушили правила.

— Мы не нарушали правил, мы просили их изменить. И они выслушали нас, — говорит он. В отличие от тебя.

— Да, — отвечает она, стоя в ужасно узком коридоре, и, подавшись вперед, приближает к нему свое лицо так близко, что он может уловить в воздухе запах кофе, когда она дышит. — А ты не заметил, что всё… несколько изменилось, с тех пор как ты вернулся?

— Что ты имеешь в виду?