Он нашел крошечную светлую искорку Оберона — внешнего спутника, затянутого зеленым облаком Урана. Большие руки проворно двигались по дискам, ловя искорку в тройное перекрестье на смотровой пластине. Он рассчитал свои координаты и набрал их на клавиатуре. А затем, пока гудящий механизм анализировал и вновь Интегрировал многие факторы, влияющие на движение «Атома-Фантома» через миллионы миль пространства к безопасной посадке на холодном и одиноком спутнике, сияющие серые глаза вновь обратились к портрету на стене.

— Ну, что ж, Леруа, — произнес он медленно. — Я полагаю, надо попрощаться, — он грустно помахал рукой. — Видишь ли, из нас могла бы получиться отличная парочка, будь у меня то, ради чего гоняется за мной Легион.

Бронзовая голова склонилась, загорелое лицо стало задумчивым.

— Но у меня этого нет, миледи. Я не безрассудный пират космоса — если в этом не возникает необходимости. Я — всего лишь обычный солдат Легиона, которому невероятно, немыслимо не везет. И у меня нет «таинственного и очень опасного оружия».

Голова его чуть приподнялась. Голос смягчился, стал проникновенным.

— Но у меня есть один секрет, Леруа.

Вновь улыбнувшись, он показал на ряд цифр на ленте журнала возле стекла под колпаком.

— Это не секретное оружие, — прошептал он. — И ничего похожего на тайну твоей жизни, Леруа. Но этого достаточно, чтобы дать мне новую надежду. Это означает еще один шанс.

Некоторое время он молча глядел на улыбающийся портрет зеленоглазой красавицы Леруа, глядевшей в ответ, как ему показалось, чуть ли не с ироничным сочувствием.

— Дело было так, моя дорогая, — сказал он, — в последний раз, когда за мной гнался Хал Самду, я оторвался на сто миллионов миль от его флота, отклонившись к северу. Я ушел далеко за пределы видимости. Или за пределы нормальных масс-детекторов. Я пробовал новый трюк, пытаясь выяснить, сидит ли у меня на хвосте старик Хал Самду, когда кое-что обнаружил. Он погрозил ей пальцем.

— Не спрашивай, что именно, Леруа. Это слишком далеко… Масса объекта порядка десяти миллионов тонн, а расстояние до него приблизительно десять миллионов миль, как я установил методом триангуляции. Неважно, что это. Кусок камня или обломок, выброшенный Андромедой. Я направляюсь туда. Еще одна посадка на какой-нибудь удаленной станции, чтобы запастись едой и катодными платами. А после этого я отчалю. Я узнаю, что там. И проведу кое-какие исследования, как и задумал. И… ну что ж, жди.

Вдруг веселое настроение Чана Деррона стало исчезать. В голосе появилась хрипотца.

— Подожди, — прошептал он медленно. — С помощью оборудования, размещенного на маленьком «Атоме-Фантоме», для производства воды, пищи и воздуха, я могу долго жить. Я могу ждать и слушать. Даже на таком расстоянии я смогу улавливать что-нибудь вроде радиоволн… Быть может, я услышу когда-нибудь, что Чаи Деррон может вернуться… Прощай, моя дорогая, — сказал он осипшим голосом. — Точнее, я надеюсь, до свидания — тебе, Легиону и Системе. Всем мужчинам и женщинам, которых я когда-либо знал; каждой улице, по которой я ходил; каждой птице и каждому дереву; каждому живому существу, которое я когда-либо видел, — до свидания…