Ночью снаружи было лучше, но не немного. Несмотря на очки, назойливая пыль в конечном итоге добиралась-таки до глаз. Да и продрогнешь там.

Цзе-Мэллори и Трузензюзекс возился с громадной аппаратурой, заглядывая за те панели в серо-голубой стене, что открывались, и игнорируя те, что не открывались. Не было смысла проникать силой, рискуя поломать сложное устройство. Зачем, когда они могли провести долгие годы, исследуя части, не оказавшие сопротивления? Поэтому они продолжали копаться в открытых внутренностях Кранга, не сдвигая с положенного места ни единого провода, действуя с предельной осторожностью, чтобы не сбить ненароком какую-то важную схему. Покуда ученые и Малайка бились над загадкой машины, Ата и Флинкс иногда отправлялись на краулере в огромный город. Вульф оставался помогать Малайке, а Сиссиф — быть рядом с ним. Поэтому Флинкс заполучил наблюдательный купол краулера практически в свое личное распоряжение.

Ему с трудом верилось, что строения, сумевшие сохранить красоту даже в руинах и под многовековым слоем пыли, были воздвигнуты в качестве самой вольнолюбивой расы, какую знала галактика. Эта мысль набрасывала на спокойные развалины непоколебимый покров. В смысле украшений на изъеденных песком экстертьерах зданий мало что можно было найти. Все несущественное для опоры строений давным-давно искрошилось.

Они выезжали далеко над тем, что некогда служило главным бульваром.

Сама улица находилась где-то далеко внизу, погребенная под тысячелетними перемещениями песка и почвы. Они признали в ней улицу только из-за отсутствия зданий. Вероятно, этот город погребало и разгребало по меньшей мере сотню раз, и каждый новый цикл стесывал какую-то часть его первоначального состояния. Они вскоре открыли, что каждый вечер возникало слабое электростатическое поле и удаляло дневные наносы пыли и мусора у подножия Кранга на всю ширину желто-бурого круга. Но в городе никаких следов такой заботы на глаза не попадалось. По вечерам, когда заходило солнце, пески превращались в кроваво-красные, а основы пустых зданий искрились, словно топазы и рубины в оправе из сердолика. Постоянный непрекращающийся ветер портил иллюзию красоты, а его поднимающиеся и падающие стенания казались эхом проклятий всех исчезнувших рас, когда-либо покоренных тар-айимами.

XVIII

XVIII

Неделю спустя все они собрались на неформальное совещание на помосте. Поблизости стояла маленькая портативная печка, получавшая энергию от этернаэлемента и придававшая помещению неуместно домашний вид. Скоро, подумал Флинкс, они станут развешивать выстиранное белье. Ученые нашли, что удобнее спать и есть там, где они работали, вместо того, чтобы проделывать каждый день прогулки до краулера. Они могли бы подогнать краулер прямо к подножию помоста, но при всем, что они знали, сами сиденья могли играть какую-то важную роль в работе Кранга. Кроме того, превращать часть обстановки этого места в мусор казалось едва ли самым лучшим способом к раскрытию его тайн. И очень хорошо, что они этого не сделали, так как спящая машина могла отметить этот жест как враждебный и немедленно предприняла бы надлежащие действия.