Он посмотрел на меня чуточку удивленно.

— Вы не смотрели инфорканалы?

Я качнула головой.

Для меня — Хиш, это было оправданным. Меня не интересовало ничего, кроме собственного будущего, к которому я и стремилась. Для меня — Таши, являлось предосторожностью. Лишний раз засвечивать свой комм, подключаясь к сети, я не собиралась. Знала о методах проверки и контроля.

Общие же визоры были только в многоместных тшорах и на общих палубах, где мне появляться тоже не стоило.

Кажется, он нашел свое объяснение моему молчанию. Пропустил первой пройти мимо стоявших с двух сторон у выхода в терминал гвардцейцев. Заговорил, когда мы оказались уже в зале.

— В столице беспорядки. Спецслужбам стало известно, что некоторые девушки, считавшиеся пропавшими без вести, попали в руки продавцов живым товаром.

Я вскинула на него ошарашенный взгляд, словно не веря тому, что он сказал. Потом тяжело вдохнула.

— Я слышала подобное от приемного отца. У нас тоже… — я опустила ресницы, демонстрируя горечь, — исчезали красивые девушки.

Сообразив, что затронул не самую приятную для меня тему, он замолчал. Я тоже не собиралась поддерживать беседу. Одно дело пользоваться его добротой, другое… напрашиваться на нее.

Мы прошли мимо еще двух постов. Мой спутник подходил к ним, оставляя меня стоять в стороне. О чем-то говорил, показывая сначала на экран своего комма, потом на меня. И возвращался, ведя меня дальше, к станции подземки.

Неужели Ивар предусмотрел и подобное отношение ко мне?!

Вполне мог. Иначе вряд ли бы продержался в первозке семь стандартов. Глупцы у нас не выживали.

Уже перед входом охранник остановился.

— У тебя есть, где переночевать?

В ответ кивнула.

— Да, у меня заказан номер в Гитморе. — Эта гостиница была неподалеку от центра, куда я, якобы направлялась.

Будет очень жаль, если он вздумает проверить. Я все еще думала о настоящей Хиш.

Не знаю, устроило его сказанное или нет, но он, передав мне сумку, отдал честь и, резко развернувшись, отправился обратно.

А я стояла и смотрела ему вслед.