То, что мы нашли Констанс, не было случайностью (я имею в виду планету, не ребенка; ребенка никто и не терял). Гарри хотел найти планету на расстоянии пятидесяти – пятидесяти одного миллиона миль от Тау, или, лучше сказать, планету на таком расстоянии хотел найти ФДП. Видите ли, по спектральному типу Тау Кита находится в близком родстве с Солнцем; правда она поменьше и дает всего лишь около трех десятых от света нашего Солнца. Поэтому, согласно тому же самому старому, надоевшему закону обратных квадратов, в соответствии с которым планируется освещение помещений или подбирается мощность вспышки для фотоснимка, в пятидесяти миллионах миль от Тау планета получит столько же света, как и в девяноста трех миллионах миль от Солнца, где и находится Земля. Мы не искали планету вообще, какую-нибудь планету, «каких-нибудь» достаточно в нашей Солнечной системе; мы хотели найти близкую копию Земли, иначе она не будет пригодна к колонизации.

Если в ясную ночь вылезти на крышу и посмотреть на небо, звезд на нем так много, что начинает казаться – планет, похожих на Землю, должно быть как собак нерезаных. В каком-то смысле так оно и есть; по оценке Гарри, их в нашей Галактике где-то от ста тысяч до ста миллионов. Для всей Вселенной можете умножить это число на что угодно.

Заковыка здесь в том, что планеты эти находятся далековато. Тау Кита отделяют от Солнца всего одиннадцать световых лет; расстояние до большей части звезд Млечного Пути в среднем где-то около пятидесяти тысяч световых лет. Даже Фонд далеких перспектив не думает пока о таких далеких перспективах. Хотя у нас и появились корабли с факельными двигателями, глупо думать о колонизации планеты за пределами сотни световых лет. Конечно, факельщик может долететь, если надо, куда угодно, даже на другой конец Галактики, но только кого заинтересуют сведения об удобных для застройки земельных участках, если к тому моменту на Земле уже пройдет парочка ледниковых периодов? Конечно же, к тому времени проблема народонаселения будет уже решена тем или другим способом. Возможно, тем же, каким решили ее всем известные коты, от которых остались «только кончики хвостов».

Но в пределах сотни световых лет от Земли имеется всего лишь чуть больше полутора тысяч звезд, и из них только около ста шестидесяти принадлежит к тому же спектральному типу, что и Солнце. Проект «Лебенсраум» надеялся проверить что-то около половины этих звезд, скажем – семьдесят пять; теперь, с утратой «Васко да Гама» – еще меньше. Проект окупится, если поиск обнаружит хотя бы одну планету земного типа, но уверенности в таком исходе, к сожалению, не было. У звезды солнечного типа может не быть планет земного типа; планета может находиться чересчур близко к звезде или чересчур далеко от нее. Она может быть слишком маленькой, чтобы иметь атмосферу, или слишком большой, с непереносимой для человеческих костей гравитацией. Или на ней будет слишком мало воды, с которой связана вся жизнь человека.