Я пожал плечами.

— Я же говорил, что этот проклятый гриб принимает любую форму! — не прекращал кричать Валеран. — Любую! Одно время считалось, что эта тварь подстраивается под того, кто был рядом при формировании колонии! Но ее интересует только доминирующий на планете вид! Дрейка нельзя сажать человеку! Думаешь, не пробовали?! Выращивать с помощью роботов, запустить в загон свиней — пусть копирует. Но — нет! Стоит нарушить естественный процесс, как все равно получается жалкая копия человека!

— Почему жалкая? — спросил Дрейк.

— Выходит, ты знал, — прищурился я. — Вы все знали, что дрейк разумен.

— Это не разум, а мимикрия! Он лишь скопировал тебя. Твои мысли, твои умения, твою личность!

— Но в шахматы играет здорово, — снова улыбнулся я. — Хорошо, пусть не разум, а потенциальный разум, возникающий при определенных условиях. Но ведь моего Дрейка сейчас не отличить от человека! Ты понимаешь, что при таком раскладе Совет запретит колонизацию Джайтерры?

Валеран достал из кармана помятый носовой платок и вытер лицо, казалось, стирая с себя весь лоск. Его облик стал жестким, таким, каким я его запомнил, когда мы стояли над телом амфибии с Гефеста.

— Вся наша колония держится на экспорте Дрейка! — холодно сказал Валеран. — Весь этот город живет только этой чертовой пряностью! И ты хочешь все разрушить? Оставить без работы тысячи людей! Разорить всю планету! И заодно меня!

Я пожал плечами.

— Но ведь он разумен.

На этот раз улыбнулся Дрейк, словно моя зеркальная копия. Возникла тишина, в которой слышалось, как кидается на прутья клетки Навуходоносор.

Валеран выхватил из-за пояса пистолет и направил на меня.

— Подними руки. Вот так, молодец. Ситуация «один а», — сообщил он по комму, приложив его левой рукой к щеке. — Всем постам, повторяю, ситуация «один а». Ликвидация объектов.

«Стреляю первым» — это было прозвище Валерана, сколько я его знал. Он действительно раньше всех выхватывал оружие. Но три года на Нью-Гвинее научили меня осторожности. Ведь гигантские пиявки — они очень быстрые. Мое «Банджо» лежало под столом на коленях Дрейка, и Дрейк, все так же улыбаясь, нажал на спуск.

Пуля шестого калибра с легкостью перебьет позвоночник крозавру с Пендрагона, поэтому у Валерана не было шансов. Им проломило стену, обрушив часть дома, и вынесло наружу.

— Бежим! — закричал я, вскакивая на ноги и хватая клетку с Навуходоносором.

Мы бежали к джунглям, а со стороны города уже слышались сирена и стрекот полицейской машины.

— Никому нельзя доверять, — шептал я на бегу. — Ты был прав — никому. Он знал. Они все знали.