В начале нового сезона охоты они стояли вокруг меня. Двадцать охотников, привыкших встречать противника лицом к лицу и знающих, сколь тонка бывает разница между охотником и добычей. И пусть их оружием служили лишь примитивные варварские луки и копья, но зато острые наконечники были смазаны ядом паука Сикорского, микрограмм которого, как известно, валит с ног слона. Должны же мы, в конце концов, уравнять шансы?

Совет, получивший мое сообщение, действует медленно, но верно, как и всякий бюрократический аппарат. Ничего, мы подождем. Я улыбнулся своим новым друзьям.

У них у всех было мое лицо.

Наталья Анискова Надежда

Наталья Анискова

Надежда

Когда до цели остался всего-то неполный год, у Васко Лопеса в очередной раз отказали нервы.

— Какой же я идиот! — Васко с отвращением отпихнул тарелку с синтетическим мясом. — Идиота де лос кохонес. Ну и кретином же я был, когда подписался на это.

Антон обменялся быстрым взглядом с Франсуа. Срывы у Васко были им не в новинку. Первый случился два года назад по корабельному времени, сразу после смерти Тоширо. Антону с Франсуа тогда пришлось связать Васко и вколоть ему барбитурат, прежде чем запереть в стационаре. Потом оба чувствовали себя неловко, но рисковать было нельзя — срыв застиг Васко в пилотской рубке, в опасной близости от пульта.

— Васко, амиго. — Обычно громкий, раскатистый голос Франсуа звучал сейчас просительно и робко. — Мы все в одинаковом положении. Давай не станем делать из него трагедии, исправить мы все равно ничего не можем.

— Миерда! — Васко с маху рубанул ребром ладони по столешнице. — Через год мне будет сорок пять. Я прожил двадцать лет в жестянке, в банке из-под сардин, ради чего?!

Антон снова взглянул на Франсуа. Вопрос был риторическим. Ради чего они вчетвером согласились на участие в спасательной экспедиции, объяснять было ни к чему. Каждый из них и так это знал. А капитан Тоширо Икава, который знал, наверное, лучше всех, вот уже три года как покоится в морозильной камере.

— Одиннадцать месяцев всего осталось, — напомнил Антон. — Потерпи, дружище. Пожалуйста.

— А потом? Потом что? — Васко вскочил и заметался по корабельному кафетерию. — Их-то мы облагодетельствуем, а сами?

Антон не ответил — в отличие от предыдущего вопроса, на этот ответа не знал никто. Тогда, девятнадцать лет назад, решение лететь к планете с условным названием Харизма казалось естественным и правильным. Полгода, пока шла подготовка к старту, они вчетвером были героями. Их имена, что на Земле, что во внеземелье, знал едва ли не каждый. А теперь вряд ли кто и вспоминает, разве что напрямую причастные к экспедиции люди. Двадцать лет полета в неисследованную часть галактики по неведомым рукавам межпространственных туннелей. Это если повезет и если никогда не хоженный маршрут не оборвется где-нибудь посередине. Для Тоширо он уже оборвался — однажды ночью у капитана внезапно остановилось сердце.