– Да, сэр. На семь секунд позже Луны.

– Ладно. Наведи их опять на линию полета и введи вектор – надо проверить. – Он внимательно посмотрел на сына – Кастор слегка посинел. – Ты что, не принимал таблетки?

– Принимал, сэр. На меня всегда поначалу так действует. Скоро пройдет.

– Выглядишь, как труп недельной давности.

– Да и ты не свежее, папа.

– Это точно, не свежее – но строго между нами. Можешь последить за экранами или хочешь соснуть?

– Конечно могу!

– Ну ладно… внимательней с десятичными знаками.

– Есть, капитан.

– Я пошел на корму. – И Роджер стал отстегивать ремни, говоря в микрофон: – Всем постам отстегнуться. Машинное отделение, блокировать реактор и отключить пульт.

– Я слышала сводку, капитан, – ответила Хейзел. – Машинное отделение заблокировано.

– Не забегай вперед, Хейзел, если не хочешь отправиться назад.

– Я не так выразилась, капитан. Я хотела сказать – мы как раз блокируем машинное отделение по вашему приказу, сэр. Теперь – готово. Машинное отделение заблокировано!

– Очень хорошо, старший механик.

Он мрачно усмехнулся: его пульт показывал, что первый рапорт был правильным – Хейзел заглушила реактор, как только узнала, что они идут верным курсом. Этого он и боялся: изображать шкипера в экипаже, состоящем из заядлых индивидуалистов, – удовольствие среднее. Роджер ухватился за центральную стойку, повернулся лицом к корме и поплыл через люк в жилой отсек.

Оказавшись в кубрике, он повис, держась за поручень. Там все уже отстегнулись. Доктор Стоун хлопотала над ребенком. Роджер не видел, что именно она делает, но было ясно, что Лоуэлла сильно стошнило, – Мид, сама с остекленевшими глазами, держась одной рукой, пыталась другой убрать следы рвоты. Мальчик еще не приходил в сознание. При виде этого Роджеру тоже стало нехорошо.

– Ничего себе!

Жена оглянулась на него через плечо.

– Дай мне коробочку для инъекций, – велела она. – В шкафчике позади тебя. Хочу его разбудить. Он все время пытается проглотить свой язык.

– Да, дорогая, – промямлил Роджер. – Что будешь колоть?