– Значит, так, – озабоченно говорил Роджер, – в ту же минуту, как поймешь, в чем там дело, и назначишь лечение, сразу домой, слышишь?

– Увидимся на Марсе, дорогой мой, – покачала головой Эдит.

– Ну уж нет! Ты…

– Да, Роджер. Я могу стать переносчиком инфекции. Мы не можем рисковать.

– Но ты можешь точно так же быть переносчиком, когда вернешься к нам на Марс. Ты что, вообще не собираешься возвращаться?

Риторический вопрос Эдит оставила без внимания:

– На Марсе есть больницы. А семейную эпидемию в космосе я допустить не могу.

– Эдит! Я серьезно подумываю отказаться…

– Меня уже ждут, дорогой. Видишь?

У них над головой, на расстоянии двадцати ярдов, открылся пассажирский люк на оси вращения огромного корабля. Оттуда вышли две фигурки, осторожно прижали ботинки к борту и встали на корпусе, головами вниз к Стоунам. Роджер сказал в микрофон:

– Эй, на «Боге войны»!

– Есть на «Боге войны».

– Готовы?

– Ждем вас.

– Приготовиться к переходу.

Исполняющий обязанности капитана Роули предложил прислать человека, чтобы доставить доктора Стоун с корабля на корабль, но она отказалась, не желая, чтобы кто-либо с зараженного корабля контактировал с «Роллинг Стоун».

– Тросы свободны, Роджер?

– Да, дорогая. – Роджер связал вместе несколько тросов, прикрепив один конец к ее поясу, другой – к скобе.

– Поможешь мне с ботинками, дорогой?

Роджер опустился на колени и молча расстегнул молнии на ее магнитных ботинках – у него внезапно пропал голос. Потом он выпрямился, и Эдит обхватила его руками. Они неловко обнялись – им мешали скафандры и ее заплечный мешок.