– Да, мэм. «Бога войны» я посадил четыре часа назад. Стоянка тридцать два – тридцать три. Только он на карантине. – Лоцман вытащил трубку. – У вас тут есть электростатическое осаждение?

– Есть, – сказала Хейзел. – Курите, курите, молодой человек.

– Спасибо.

Чтобы разжечь трубку, потребовалась уйма времени. Поллукс начал волноваться – когда же капитан думает вычислять траекторию.

Но Джейсон Томас не удосужился даже посмотреть на экран радара. Вместо этого он начал рассказывать длинную и запутанную историю про своего шурина, который живет на Земле. Этот его родственник пытался выучить попугая работать в качестве будильника.

Близнецы ничего не знали о попугаях, да и знать не хотели. Кастор начал беспокоиться. Уж не хочет ли этот болван разбить «Стоун»? Он начал сомневаться, лоцман ли Томас вообще. История тянулась и тянулась. Внезапно Томас прервал рассказ и сказал:

– Ухватитесь все за что-нибудь. И подержите кто-нибудь малыша.

– Я не малыш, – запротестовал Лоуэлл.

– А вот я хотел бы стать маленьким, знаешь? – Лоцман протянул руку к своей панели, а Хейзел взяла Лоуэлла. – Но вся суть в том… – Корабль потряс оглушающий грохот – громче, чем шум стоуновского двигателя. И сразу стало тихо. – Вся суть в том, – торжествующе закончил Томас, – что птичка так и не научилась говорить время. Спасибо, ребята. Счет получите в конторе. – Он встал на ноги и гибким кошачьим движением скользнул к выходу, не отрывая ног от пола. – Рад был познакомиться. До свидания.

Они сели на Фобосе.

Поллукс поднялся с места, куда улегся перед маневром, и ударился головой о переборку. Потом он попробовал пройтись, как Джейсон Томас. У него снова был вес, настоящий вес – впервые после Луны. Правда, он составлял всего две унции вместе с одеждой.

– Интересно, на какую высоту тут можно прыгнуть? – спросил он.

– Лучше не пробуй, – ответила Хейзел. – Помни, что скорость убегания[71] на этом шарике всего шестьдесят шесть футов в секунду.

– Но человек ведь не может так быстро двигаться…

– Был такой Оле Гундерсон. Он прыгнул и обогнул Фобос по свободной орбите длиной тридцать пять миль. Это заняло у него восемьдесят пять минут. Он бы и доселе там летал, если бы его не перехватили на втором витке.

– Да, но он ведь был олимпийским чемпионом по прыжкам. И у него, кажется, был специальный трамплин или типа того, от которого он отталкивался?

– Прыгать не обязательно, – сказал Кастор. – Шестьдесят шесть футов в секунду – это сорок пять миль в час, значит круговая скорость где-то миль тридцать в час. У нас дома человек может свободно пробежать двадцать в час, а здесь запросто развить сорок пять.