– Лувиву, он может сделать с Кавой что-нибудь плохое!

– Они прекрасно ладят, – ответил Луис. – Хмии – мой товарищ по команде, и ему нравятся дети всех рас. Он вполне безобиден. Если хочешь тоже с ним подружиться – почеши его за ушами.

– Где ты поранил себе лоб?

– Повел себя чересчур неосторожно. Послушай, я знаю, как тебя успокоить.

Они занялись любовью – вернее, ришатрой – на водяной лежанке с включенным массажным устройством. Возможно, женщина и ненавидела здание Пант, но многому там научилась.

Два часа спустя, когда Луису казалось, что он больше не сможет пошевелиться, Харкабипаролин погладила его по щеке и сказала:

– Мой брачный период заканчивается завтра. Сможешь прийти в себя.

– У меня смешанные чувства по этому поводу, – усмехнулся он.

– Лувиву, мне было бы куда лучше, если бы ты вернулся к Хмии и Каве.

– Ладно. Смотри же, как я, шатаясь, поднимаюсь на ноги. Видишь меня на шагодиске? А теперь – пуфф, и меня больше нет.

– Лувиву…

– Хорошо, хорошо.

Темная линия Карты Марса росла, превращаясь в стену на их пути. Когда Хмии замедлил скорость, микрофоны на корпусе челнока уловили непрерывный шепчущий звук, громче свиста ветра за бортом.

Они приблизились к стене падающей воды.

С расстояния в милю она выглядела идеально прямой и бесконечно длинной. Вершина водопада находилась в двадцати милях над их головами, а подножие скрывалось в тумане. От грохота воды закладывало уши, пока Хмии не выключил микрофоны, и шум теперь доносился сквозь корпус.

– Похоже на водосборники в городе, – сказал мальчик. – Вероятно, именно здесь мой народ научился их делать. Хмии, я рассказывал тебе про водосборники?

– Да. Если Градостроители добрались так далеко, интересно, нашли ли они путь внутрь? В ваших легендах что-нибудь говорится про полую землю?

– Нет.

– Все их волшебники выглядят как паки-защитники, – сказал Луис.