– Ты слышал? Карал тебе сказал?
– Про Медину и один корабль? – Почему-то Филипу не хотелось вслух произносить имя «Росинант». Боялся накликать неудачу?
– Пришел наш час, Филипито. Все сложилось идеально. Мы их жалили, жалили, жалили и скрывались в темноте, пока они не взбесились. Высунули головы из укрытия, и тут-то мы обрушимся на них
На «них». Он говорил не о Земле, не о Марсе, не о правительстве внутренних планет. Сознательно или бессознательно – Филип был уверен, как ни в чем и никогда не был уверен, – для Марко «они» были Холден и Наоми Нагата.
– Тогда хорошо, – проговорил он.
– Хорошо? – Отец заухал филином. – Это он! Шанс, которого мы ждали! Вот как мы их разобьем. Все эти половинчатые звездюки из АВП, что рысью бросились, куда указал Фред Джонсон: Па, Остман, Уокер – все они. Все они увязались за Холденом, а мы и его у них отберем, как прикончили Джонсона. Мы им покажем, как изменять!
Филип разволновался. Мысль о победе – громкой, торжественной, окончательной – опьянила его. Радость отца захватывала, обещала смыть гнев и сомнения. Но остался другой Филип – маленький и менее эмоциональный, и он с отвращением наблюдал, как вздымается эта волна восторга.
Итак, теперь план – заманить Наоми с любовником на Медину и там убить. Больше того – таким план был всегда. Джонсона убили в рамках этого плана. И Цереру бросили тоже в рамках. Обширная, консолидированная атака единого флота? Это внутряки попались на блестящий замысел отца выманить их из укрытий.
А если и этот план провалится, если что-то сорвется, это тоже окажется задумано с самого начала. У отца появятся новые военачальники, с каждой чисткой лучше прежних. А когда провал уже не удастся выдавать за победу, найдется виноватый. Например, Филип.
– Таких перегрузок мы еще не испытывали, но дело того стоит, – продолжал Марко. – Приз нас ждет тоже небывалый. Главное – не терять времени. Снимаемся через час. Всем: на борт. Все корабли
Марко, упиваясь предвкушением, хлопнул в ладоши. Филип улыбнулся, кивнул.
– Как только загрузимся, – чуть трезвее подытожил Марко, – уходим. Будь на борту в течение получаса, да?
– Хорошо, – сказал Филип.
Марко с экрана заглянул ему в глаза. Его лицо смягчилось. В нем виделось какое-то чувственное удовольствие, почти неотличимое от любви.
– Славное будет дело, – сказал отец. – Запомнится навсегда.
И, как актер после финальной реплики, отключил связь.
Филип оторвал взгляд от терминала – как очнулся. Только что он был не здесь и не с теми. И вот он опять на том же месте, в коридоре. Если повернуть назад – вернется в тот же клуб. Казалось необъяснимо странным, что отцов славный план битвы и общий коридор Каллисто сосуществуют в одной вселенной. Может быть, потому, что на самом деле они существовали в разных.