Одного Ричард все-таки добился: они не поссорились, и он имел шанс уйти отсюда живым и увести своих друзей.

— Ты меня не убедил, — заявило это желе, служанка старательно вытерла ему вспотевший лоб, — еще неизвестно, когда начнется это переселение, и что получится из этой затеи. Я не хочу ссориться с людьми, но я их не боюсь. Мои рабы — это мои рабы. Они принадлежат только мне. Хочешь — выкупай. На это я согласен.

Ричарду как никогда хотелось его убить. Его спутники понуро сидели рядом с ним на диване, давно поняв, что все это безнадежно. У них, наверно, была только одна мысль: смыться отсюда поскорее от греха подальше.

— Выпьем, — предложил Тостра, — протягивая к столу толстую, как воздушный шар, руку.

Ричард разлил вино по бокалам. Вошли слуги с новыми подносами. Одна девушка выложила на стол фрукты, другая поставила бутылки с вином. Третья была не с подносом, а с тазом, она присела, разула этот пузырь и опустила в таз его распухшие ноги. Вид у всех трех был забитый, одежда черная и тоже какая-то казарменная. Та, что мыла ему ноги, вообще была обрита почти на лысо, как после тифа. Она была щемяще худа, словно узник концлагеря, шейка и бритый затылок беззащитные, спина узенькая, коленки острые, руки ее дрожали.

Его пронзила жалость. Он глотнул из бокала, не представляя, что же делать, как спасти всех этих несчастных девчонок, а заодно и мальчишек, и стариков, и детей. Ему на ум приходило только одно решение: убить этого упыря как можно скорее, отрубить голову у этого спрута, сосущего из всех энергию.

Девушка встала, комкая в руках приготовленное полотенце. Ричард заглянул ей в лицо и вздрогнул. Она была похожа на Зелу. Не на ту, что он встретил у Леция, прекрасную цветущую женщину со счастливыми глазами, а на ту, что Ольгерд привез с Пьеллы, худенькую, запуганную, несчастную и жалкую. Его словно ударило током. Девушка стояла, опустив голову, не глядя на него и не узнавая.

Он пытался понять, Зела это или не Зела, но она ни в чем ему не помогла, только комкала в руках полотенце.

— И сколько стоит такая девушка? — не выдержал Ричард.

— Смотря какая, — усмехнулся хозяин.

— Вот эта.

— Ну и глаз у тебя, Оорл! — Тостра усмехнулся, — сразу видно, разбираешься в женской красоте. Это очень дорогая женщина. Не смотри, что она не в своем уме, усохла и на лысо обрилась. Это роскошная женщина, я вообще не хочу ее продавать… не дрожи, Ла Кси, я тебя не отдам.

— Как она к тебе попала? — чуть не взвыл Ричард.

— Что ко мне попало — то мое, — самодовольно отозвался Тостра.

— Почему ты не хочешь ее продавать?