Девушка нахмурила брови, почувствовав при этом, как усиливается головная боль. Тьмы глубоко внизу становилось все больше, и она яростно прокладывала себе путь к семнадцатому барьеру. Все инстинкты кричали о смертельной опасности, душа же рвалась вниз, перекрыть путь тьме любой ценой.

– И что было дальше? Им удалось снять защиту? Что произошло? И кто это был?

Бес грустно улыбнулся.

– С большим трудом удалось добыть ключ от всех врат, Око Ра, что хранилось в пирамиде Эрдэла. Погибло много воинов, преодолевая расставленные ловушки Фэро… Но все семьсот смертей оказались напрасны. Потому что ключ был покрыт черной копотью. Око Ра было закрыто, окутано темнотой, слепо и, разумеется, не сняло защитных полей. – Эвала сжала кулаки, отворачиваясь. – Потом были найдены части их наследия без защиты, и нашлись двое смельчаков, думающие, что они знают, как этим пользоваться. Но стоило хранителям воспользоваться тем, что было создано уничтожать тьму, как огромная равнина в южном полушарии была в одночасье испепелена и стала новой зоной отчуждения.

– Это о земле Прометея, что ли? – Бес кивнул. – Но там нет акхэи, она была там выжжена тетахом. Тем самым огнем, что в наше время придумал Амон Риджу…

– Проблема была не в том, что те двое не знали, куда будет направлен удар, потому что доверились Храмовникам вопреки заветам истинных праотцев. А в том, что когда-то там стояли города, и они были стерты с лица Марса. За что и поплатились двое жизнью, а их имена были стерты со страниц марсианской летописи жизни…

– Если удар пришелся по тем городам, значит, тьма была уже там, – настаивала на своем Эвала.

– Пойми, милая моя, Хранители избрали путь других праотцев. Путь Тота и Маат для нас закрыт навсегда. Нельзя проснуться и встать на новый путь. Время выбора прошло, и мы имеем лишь его последствия. Нравится нам это или нет. С их наследием мы будем как слепцы с горящими факелами в пересохшем лесу. Нам нужно искать свой путь, свои решения. Мы не можем надеяться на случай или удачу, Эвала. Око Ра останется закрытым, потому что не осталось на Марсе ни одного наследника Фэро, ни одного храмовника.

В зале повисла тишина.

– Кто были те двое? – нарушила тишину принцесса.

– Одним из них был… я, – тихо ответил император.

– Ты?! Триста лет назад?

– Душу казнить нельзя, – повернулся к ней Бес. – Ничто не мешало мне родиться вновь. Как и второму хранителю… из дома Риджу. Это я был тем хранителем, кто просил отменить все и спасти Марс любой ценой. Предок известного тебе Амона был моим верным другом и соратником. Мы сделали это вместе. И каждый был наказан. Думаю, и в этот раз ты говорила о ком-то из этого семейства. Так ведь? Скорей всего, о том самом гении инженере, что хвалит весь Юг.