– Пока чисто, но нужно торопиться. Поднимайтесь! – А что будет потом? – поднял на нее глаза Громов.

Кайя молча на него посмотрела. Ему показалось, что она видит его насквозь, все его страхи и опасения не были для нее секретом. Это пугало еще сильней.

– Ты, Иван, – она подошла к нему ближе, – слышал уже много мудрых слов, но ни к одному из них не прислушался. Поэтому это будет последнее напутствие от меня тебе.

Встретившись с ней глазами, парень захотел отвести взгляд, но она словно парализовала его волю.

– …Когда мне тяжело, я всегда напоминаю себе о том, что, если я сдамся, – лучше не станет… Ты, друг мой, должен быть сильным, иначе зачем тебе вообще быть? – тихо произнесла Кайя.

Отвернувшись от него, Фэро подошла к подножию Врат и ловко поднялась наверх. Оглянувшись на своих спутников, она лишь ухмыльнулась. Войдя в сами Врата, египтянка провела рукой по камням, заставляя молнии бегать быстрее.

Глеб и Иван полезли наверх, аккуратно выверяя каждый шаг. Силов забрался первым. Кайя, взяв его под руку, шепнула:

– Пройдете через них вместе, но ты должен оказаться по другую сторону раньше.

Глеб кивнул.

– Потом постарайся стащить его вниз, во избежание эксцессов.

– А что ему после этого делать?

– У него по программе вторая серия.

Глазами она указала на еще одну металлическую сферу, лежащую на другой стороне врат. Силов недовольно поморщился.

– Он сказал, что ты его чуть не убила там, в видении.

– Разумеется. Я в его видениях буду лишь исчадием ада, – улыбнулась египтянка.

– Почему?

– Возможно, потому, что для автора этих картинок я именно им и являюсь, – пожала она плечами, не переставая внимательно следить за окрестностями.

– Ну, что теперь? – спросил Громов, отряхнув руки после того, как забрался на вершину. Силов заметил, что настроение у парня снова сменилось, он будто забыл все свои сомнения. – Мы просто проходим через них и спускаемся с другой стороны?

– Да, и делайте это немедленно! Быстрее! – Кайя обошла Врата с левой стороны и залезла на них. – У нас гости. Ступайте! – крикнула она, вытащив из ножен четыре метательные стрелы.

– Давай-ка, дружок, – притянул его к себе Глеб. – Я на счет два начинаю ступать, ты – на три. Усек?