— Надо быть идиотом, чтобы поверить, что аппарат унесло ветром'. Он весит не менее двадцати килограммов. Мне пришло в голову, что он работает и ведет передачи. Так оно и оказалось. Я попыталась засечь его, и мне это удалось. Передатчик оказался...— она посмотрела на них — он оказался прямо под нами, под землей.

Минута была и оставалась минутой. Дэнни был уверен в этом, потому что в нем зародилось сомнение. Пульс его насчитывал сорок два удара в минуту по часам. За минуту он делал три вдоха. Так что маленькие промежутки времени не изменились. Но тысяча четыреста сорок минут, кажется, перестали представлять сутки. Порой ему казалось, что прошел целый день, а может, и больше, но по часам оказывалось, что истекло всего шесть или семь часов. Иногда он вдруг чувствовал, что страшно устал, и часы ему говорили, что миновало уже больше суток с тех пор, как он спал в последний раз. Гарриет пыталась подчинить их определенному распорядку не потому, что в этом была необходимость, а из-за ее любви к порядку. Но ей это не удалось" Они ели тогда, когда им хотелось, спали, когда хотелось, и вели отсчет времени не по часам, а по событиям. Первый визит воздушных существ произошел после большой бури и незадолго до того, как пипы получили подкрепление с Земли. Капелюшников запеленговал пропавший- передатчик и обнаружил, что он находится на глубине двадцати метров под поверхностью. Это случилось, когда они отправили первое сообщение и первые образцы на Землю. И когда воздушные существа нанесли визит...

Да, это была чрезвычайное событие, изменившее очень многое

Дейлхауз проснулся с мыслями о воздушных существах. Он помог Моррисею проверить ловушки, приготовил себе еду, установил клапан на водяной душ. Но все время думал о шарах Капелюшникова. Дэнни отговорил его от использования одного большого баллона с водородом. Он был слишком велик, сложен в изготовлении, да и опасен в использовании, ведь одного случайного разрыва хватило бы, чтобы пилот рухнул вниз. Поэтому они сейчас наполняли водородом сотню • небольших шаров. Капелюшников связывал их вместе. Теперь, даже если лопнет сразу несколько шаров, можно будет надеяться, что пассажир спустится на землю относительно медленно, а не разобьется в лепешку.

Капелюшников не доверил Дэнни заключительную часть работы.

— Нет, дорогой, полечу я, и я хочу сам убедиться, что все сделано правильно.

— Но ты будешь долго возиться. Позволь, я помогу.

— Нет,— ухмыльнулся пилот.— Я знаю, тебе тоже не терпится подняться в небо. Но первым и единственным буду я.