Дейлхауз в бешенстве побрел прочь. Он уже торчит на этом Клонге больше двух недель, и за все это время он, автор труда «Предварительные исследования первого контакта с разумными существами», все еще не вступил в контакт с ними, хотя и видел их. Они ковырялись где-то под землей. Он сидел с кринпитом в вертолете, и воздушные существа часто зависали в небе, хотя никогда не приближались. Тут есть целых три разумных расы, которые нужно изучать! А самое продуктивное, что он, Дэнни, сделал на этой планете — это выкопал яму для нужника.

Он прошел к палатке Гарриет, надеясь, что произошло чудо, и она проникла в тайну языка жителей планеты. Гарриет не было, но ленты лежали на месте. Он крутил ленты, напряженно пытаясь уловить смысл в странных звуках, пока в палатку не ввалился потный радостный Капелюшников.

— Все в порядке. Великолепный подъем, теперь нужно подождать и проверить, нет ли утечки газа. А ты наслаждаешься концертом своих воздушных друзей?

— Это не концерт. Это язык. Это совсем не случайные птичьи крики. Можно услышать и аккорды, и гармонию. Ты понимаешь что-либо в музыке?

— Я? О, Дэнни, я пилот, а не длинноволосый скрипач.

— Все равно. Во всяком случае, это скорее хроматические звуки, а не диатонические. Они близки к тому, что можно услышать у Скрябина.

— Прекрасный композитор,— просиял русский,— но скажи, зачем ты слушаешь записи, когда можно слушать сами голоса?

Дэнни удивленно поднял голову. Действительно, он различал голоса воздушных существ, доносящиеся снаружи.

— И к тому же,— продолжал Капелюшников,— ты отбиваешь хлеб у Гаши. Она переводчик, а не ты, и у нее трудный характер. Так что выходи на улицу и слушай своих зеленых и розовых друзей.

Воздушных существ было так много, что они закрывали часть неба и мешали друг другу. Весь лагерь глазел на них. Красный свет Кунга освещал их, но многие как бы светились сами, излучая розовое или зеленое сияние. Их песни были громкими и чистыми. Гарриет уже была тут. Она установила свои микрофоны везде, чтобы не упустить ничего, лицо ее выражало недовольство. Однако это не говорило ни о чем, такое выражение было для нее обычным.

— Почему они подлетели так близко? — удивился Дейлхауз.

— Я не хочу отбирать у тебя кусок хлеба, дорогой Дэнни. Ты специалист. Но может быть, их привлекает свет маяка, который мы установили для пилота вертолета?

Капелюшников показал на вершину башни, где горел прожектор.

— Хм,— Дэнни задумался.— Проверим. Будь добра, принеси переносной фонарь. Тогда мы сможем рассмотреть их лучше, а может, они подлетят еще ближе.