Ужас.

Больше не осталось ничего.

А вот от космопорта ощущение исходило совершенно иное.

— Депа, что же ты наделала?

Коммуникатор сообщил о входящем аудиовизуальном соединении. Не задумываясь, Мейс протянул руку мимо Мел и Ника к клавише приема вызова. Лазеры коммуникатора нарисовали на обзорном экране портрет из синих линий: электронное преддверие увеличенного изображения, что лазеры спроецировали в горящую ночь снаружи корабля.

Изображения огромного коруна с обритой головой и улыбкой, демонстрирующей полный рот острых зубов.

Корун что-то прорычал, и Мейсу стало интересно, как Вэстор намеревался передать смысл речи — его работающая сквозь Силу полутелепатия не прошла бы по коммуникационному сигналу, — но все очень быстро прояснилось.

Когда лор-пилек рычал, буря тьмы, что поглотила Пилек-Боу, рычала вместе с ним.

— Спасибо за то, что отдал нам город, дошало. — Улыбка его разрасталась, словно огонь на масляном пятне. — Мы решили переиначить его.

Мейс открыл было рот, чтобы спросить, где ККП-09/571, и снова закрыл его. Командиру полка было велено не подчиняться их приказам.

Должно быть, его убили.

— Кар, где Депа? — Мейс запер свой отчаянный ужас в собственном сердце. — Дай мне поговорить с ней.

— Она не хочет говорить с тобой. Она не хочет видеть тебя. Никогда. А я, в свою очередь, позаботился, чтобы ей не пришлось.

— Кар, остановись. Ты должен прекратить это!

— Прекращу. — Губы Вэстора вновь разошлись, показывая его игольчатые зубы. Но только это уже не было улыбкой. — Когда все умрут.

— Ты не понимаешь, что творишь…

— Понимаю. И ты тоже все понимаешь.

Взгляд Винду вспыхнул, подобно горящему городу вокруг.

Он понял. Наконец понял. Слишком поздно.

Джедай не мог подобрать слов, чтобы описать то, что он чувствовал. Возможно, таких слов вообще не существует.