Треск ломающихся сучьев заставляет поганца обернуться. Подпрыгнув на месте со злобным шипением, Вражонок втапливает со всех щупалец прочь. Я припускаю за ним, целиком захваченная лишь одной мыслью — поймать змееныша и как минимум отходить шваброй. Хотя можно будет и связать его щупала да подвесить на дерево, подбросив туземцам идею для празднования нового года. На Земле многие уже подзабыли эту старую традицию, но у нас на Славии всегда стабильно наряжают подвернувшуюся под руку местную флору. Ничего хотя бы отдаленно похожего на ели на планете не растет, да и снег встречается лишь в полярных областях, но когда и кому мешали подобные пустяки? На Нюкии, или как уж там этот мирок в итоге окрестят, климат тоже близок к субтропическому, зато попадаются какие-то голубые колючки, с которыми гнусный выплодок лимбийской нечистой силы отлично будет гармонировать.

В гонке по прямой я бы уже давно настигла Вражоныша, но заросли играют ему на щупальце: с одной стороны, замедляют мое передвижение, с другой — предоставляют укрытие мелкому поганцу. Пока я сражаюсь с цепляющейся за ноги мохнатой растительностью, Омен выскакивает на открытое место и припускает шустрее снежной блохи так, что только псевдоподии сверкают. А ведь уйдет, мерзавец! Ухватив швабру, точно копье, прицеливаюсь и пускаю свое безотказное оружие вдогонку лимбийцу. В бросок я вкладываю не только всю, подаренную повышенной гравитацией родного мира силу, но и раззадоренную душу, поэтому швабра мчится, точно торпеда. Пораженный в обращенную ко мне тыльную часть Вражонок спотыкается и издает оглушительный визг, от которого вся окрестная фауна наверняка поляжет с тяжкой контузией, однако успевает нырнуть в очередные кусты. Так что мне остается лишь подобрать швабру и продолжать погоню.

Насколько могу судить, в ходе этого забега мы удаляемся не только от корабля, но и от деревни Нюковых родичей. Характер местности начинает меняться — низкая кустарниковая поросль переходит в довольно густой лесок, а уж всяческих неровностей тут хоть отбавляй. Неосторожный шаг — и запросто можно ноги переломать, сковырнувшись в овраг. И что самое досадное — Вражонок постоянно увеличивает свой отрыв. Каждый холм, валун или яма — потенциальное укрытие для змееныша. В конце концов наступает момент, когда я окончательно теряю его из виду. Тщетно заглядываю под каждый камень и куст и ворошу шваброй прошлогоднюю листву — гаденыш как сквозь грунт канул.

Интересно, и куда вот он решил намылиться? Туземцы народ простой, избытком гуманизма, в отличие от нас, не страдающий. Засекут — либо за Кларочкину, либо за Мамукову родню примут и разберутся по-свойски. Лишь бы нас потом гару-гару из мяса этого зловредного осьминога не попотчевали. Еще от массового отравления сляжем после такого угощения. Или, упаси космос, подобное чувство юмора в ком-нибудь проснется. На варварских планетах, где по сей день практикуется каннибализм, вера в то, что с каждый кусманом врага ты разживаешься его талантами, весьма крепка. Вдруг небезосновательно?