Возвращаться обратно с пустыми руками мне не хочется, поэтому в слабой надежде продолжаю прочесывать заросли — вдруг паразит просто замаскировался? Не достигнув успеха на этой ниве и все еще буквально клокоча от ярости, решаю прошвырнуться в одиночестве, лелея мечты об изощреннейшей мести дьяволову семени. Конечно, разумнее было бы вспомнить, что я абсолютно не экипирована для разведки незнакомой планеты, а моцион без оружия и напарников по чужому миру чреват кучей неприятностей, но… Как-то само собой получается, что я уже пробираюсь по леску, глазея по сторонам. А посмотреть тут есть на что — от причудливых растений, даже не пытающихся, хвала космосу, отжевать от меня кусочек, до диковинных птиц с ярким оперением. Эти, к счастью, тоже не из породы пташек-птеродашек, которые не прочь полакомиться гомо сапиенсом — самая крупная из них чуть крупнее земного голубя. Зато горланят эти пернатые оглушительнее, чем стая очумевших центаврийских лягушек, в чью родную зловонную трясину, если верить байкам, и ухнулся корабль первых колонистов.

Я довольно долго пробираюсь через лесок, сожалея, что не прихватила с собой ни одного контейнера для образцов — попадаются весьма любопытные экземпляры флоры. Фауну, должно быть, распугал тот шум, с которым я преследовала Вражоныша, только птицы и голосят среди голубой листвы. Постепенно деревья редеют, и до меня начинает доноситься какой-то слабый звук. По мере продвижения вперед удается различить, что это плеск бегущей воды. Тут я натыкаюсь и на недурно утоптанную тропинку. Может, по ней вольные сестры Кларочки на водопой шастают или еще кто. Хотя вряд ли псевдолягушачьи лапки проложили бы столь добротно утрамбованную дорожку. Пожалуй, больше смахивает на дело чьих-то копыт. На всякий случай схожу с тропы и дальше шагаю параллельно ей, прислушиваясь к каждому шороху.

Еще не хватало разозлить каких-нибудь местных носорожков, которым может и не понравиться, что их дорогу посторонние гуманоиды топчут. Или, того хуже, раззадорить амазонок, про которых упоминал Ник. Вдруг как раз они тут обретаются и каждую субботу стройными рядами самцов на помывку к реке водят? Или когда там у них по здешнему календарю банный день… Внезапно оказавшись на краю почти отвесного обрыва, едва успеваю притормозить. Мелкие камушки осыпаются из-под гравиботинок и с шуршанием устремляются по крутому склону. Река и в самом деле имеется — метрах в тридцати внизу. Это кто ж сюда на водопой-то ходит? Летающие парнокопытные? Однако тут я замечаю, что тропы, вдоль которой все время шла, здесь как раз и нет. Должно быть, пропустила какой-то неприметный поворот.