– Система космических лифтов «Лунный порт», – говорит Ансельмо Рейес. – Я знаю, что мы полагались на катапульту ВТО в качестве аргумента на крайний случай, но в сочетании с монополией на доступ к транслунному пространству… Земля на такое не пойдет.

– Цена услуги, которую мы вам оказываем, такова, – говорит Ван Юнцин. – ВТО просила поддержки в совете. Вы наложите вето на проект. Никакой демократии. Мы друг друга хорошо поняли?

– Моя позиция ясна как никогда, – говорит Лукас Корта.

Глава двадцать первая

Глава двадцать первая

Машина уже некоторое время едет сзади, подстраиваясь под темп Марины, которая ковыляет по дороге на костылях. Хрустит гравий, шуршат шины. Марина чувствует преследовательницу как дуло, прижатое к затылку.

– Я знаю, что это ты, Кесс, – кричит она. – Просто езжай мимо!

Слышно, как машина останавливается у обочины. Кесси опускает окно, кричит:

– С тобой все в порядке?

Марина стискивает зубы, полная решимости. Ритм и темп. Чувство времени – это все. Нарушишь ритм – упадешь. Ты четвероногая, не забывай. У тебя четыре ноги.

– Все нормально. Езжай.

Пикап по-прежнему катится рядом. Кесси продолжает выглядывать из окна. Марина – ковылять по грунтовой дороге к загону для скота, отмечающему край мира.

– Чего тебе надо, Кесс? – кричит Марина.

– Подумала, вдруг ты захочешь поглядеть на орлиное гнездо на речной тропе.

Раз костыль, два костыль.

– То, что в Северном лагере? – Это гнездо венчало умирающую сосну, сколько Марина себя помнит: неустойчивая конструкция из плавника, который собирали год за годом и складывали ветка за веткой.

– Там во второй раз вылупились птенцы.

– Радость какая.

– Родители их все еще кормят.

Марина останавливается, опираясь на костыли.