Уивир вела себя стоически, но Оушен разрыдалась и поколебала решимость сестры. Мама была лишь наполовину в себе и что-то бормотала, но Марина видела в глубине ее глаз темное свечение, подвижное и блестящее, как ртуть, которое сказало ей, что мать все понимает и одобряет.

Потом настал черед Кесси.

– Мне страшно, – сказала Марина. Они долго обнимали друг друга, держась за предплечья.

– А чего тут бояться? Мы все отрепетировали. Ты проходишь паспортный контроль в Канаде, и перевод поступает на счет «ВТО-Земля».

– Того, что я улечу, а они придут за тобой.

– Не придут.

– А если?..

– На лунные деньги можно купить хороших адвокатов.

– Ты можешь увязнуть в этом на долгие годы. Они мстительны.

– Тогда мы последуем за тобой. – Кесси кивком указала в сторону пирса, к которому причаливал паром.

– На Луну? – говорит Марина. В голове у нее туман от ночного вина и внезапности отъезда.

Кесси смеется.

– Ну, сперва в Канаду, – говорит она и отступает от сестры. – Ступай. Паром прибыл. Ну, иди же.

Теперь громкоговорители передают таможенные и иммиграционные инструкции, и прибывающие пассажиры потоком спускаются с верхней палубы парома, выбрасывают кофейные стаканчики, переворачивают багаж вверх дном в поисках документов.

Пора.

Марина выскальзывает на палубу и движется против течения к корме судна. За темной водой поднимаются родные горы. Это невыносимо. Она знала, что не сможет этого вытерпеть, и отложила все до момента, когда изгнание сделается бесповоротным. Марина снимает с запястий трекинговые палки и выбрасывает их – раз, два! – в пенные волны. Следующие за паромом чайки ныряют, потом видят, что это несъедобно, и с возмущенными воплями взлетают снова. Судно, покачиваясь, подходит к причалу. Марину шатает, она едва не врезается то в переборку, то в перила, а потом обретает равновесие. Идет, прямая и уверенная, к трапу. Ничего сложного.

И вот Марина в машине, которая едет через лес. Ее везут через лес уже несколько часов, по длинной прямой дороге, отчего она раз пять начинала клевать носом и пускать слюни во сне. Бореальный лес на северо-западе Онтарио – один из немногих оставшихся непрерывных лесных поясов планеты, и где-то там, за ним, находится стартовый комплекс.

Грязь хрустит под шинами. Она не видела ни одной машины после автобуса ВТО двадцать минут назад.

Автомобиль съезжает на обочину и останавливается.