– И продолжаем перемещаться. Наша вновь обретенная потенциальная энергия, соответствующая большей высоте над Солнцем, не менее реальна, чем соответствующая нашей нынешней скорости кинетическая энергия. Существует и та и другая.

Лицо Лазаруса приобрело озадаченное выражение, не слишком ему подходившее.

– Ладно, Энди, ты меня убедил. Как бы там ни было, мы, похоже, получили откуда-то энергию. Но откуда? В школе меня учили почитать флаг, голосовать за свою партию и верить в закон сохранения энергии. Похоже, ты его нарушил. Что скажешь?

– Об этом можешь не беспокоиться, – заметил Либби. – Так называемый закон сохранения энергии – всего лишь рабочая гипотеза, недоказанная и недоказуемая, использовавшаяся для описания макроскопических явлений. Она применима только к старой динамической концепции мира. В пространстве, воспринимаемом как статическая сеть взаимоотношений, «нарушение» подобного «закона» не более удивительно, чем дискретная функция, которую нужно лишь обнаружить и описать. Именно это я и сделал – увидел дискретность в математической модели одного из аспектов массы-энергии, именуемого инерцией, и применил ее. Математическая модель оказалась подобной реальному миру. На самом деле имелась лишь одна опасность – о том, что математическая модель подобна реальному миру, никогда не узнаешь, пока не попробуешь.

– Угу, угу… вкуса не узнаешь, пока не откусишь. Но, Энди, я до сих пор не понимаю, откуда взялась энергия! – Лазарус повернулся к Форду. – А ты, Слейтон?

– Нет, – покачал головой Форд. – Хотелось бы знать… но сомневаюсь, что сумею понять.

– Вот и я тоже. Так как, Энди?

Теперь уже Либби выглядел озадаченным.

– Но, Лазарус, причинная связь не имеет никакого отношения к реальному пространству. Факт просто существует как таковой. Причинная связь – всего лишь старомодный постулат донаучной философии.

– Пожалуй, я слишком старомоден, – медленно проговорил Лазарус.

Либби промолчал и отсоединил свой аппарат.

Черный диск продолжал уменьшаться. Когда его диаметр сократился вшестеро, внезапно он превратился из черного в ослепительно-белый – расстояние до Солнца вновь стало достаточно велико, чтобы датчики выдерживали нагрузку.

Лазарус попытался посчитать в уме кинетическую энергию корабля – половину квадрата скорости света (вернее, чуть меньше) умножить на громадную массу «Нового рубежа». Ответ его не утешил – в чем бы ни считать, хоть в эргах, хоть в яблоках.

8

8

– У нас есть дела поважнее, – вмешался Барстоу. – Меня не меньше вас приводят в восхищение научные аспекты той ситуации, в которой мы оказались, но работа не ждет. Нужно незамедлительно распланировать повседневную жизнь. Так что давайте отложим математическую физику и поговорим об организационных вопросах.